Путешественники в третье тысячелетие

В классе творилось что-то невообразимое. Сенька Ращупкин от смеха уронил под парту книжку, куда собирался занести Аликову оценку, и лазил под партой на карачках, отыскивая ее; Илья Терских захлебнулся и махал руками; Каля Губина хлопала в ладоши; а я громко свистел, хотя Щукарь награждал меня за это тумаками. Сплошной гул, вой и стон стояли над классом. Алик смотрел на всех удивленными глазами.

Иван Фомич тоже не мог удержаться от смеха.

— Двойка, которую я тебе ставлю, — сказал он, — пожалуй, даже слишком высокая оценка. Но я надеюсь, что ты поработаешь летом и осенью ответишь по-настоящему.

Шмыгая носом, огорченный Алик сказал:

— Я теперь не так возьмусь за дело и уж действительно подготовлюсь, Иван Фомич, честное пионерское!

Тут раздался звонок.

Хорошо еще, что Капитолина Павловна поставила Алику по географии тройку за год, а то у него дела были бы совсем плохие…

25 мая, пятница. Сегодня у нас был письменный экзамен по арифметике. Я здорово волновался, когда получал листочек с условием задачи, но когда прочитал ее, то успокоился: задача оказалась легкая, и я сплавился с ней быстро.

Ребята из нашего звена тоже решили. А наш марафонец (так мы теперь прозвали Алика), конечно, запутался в задаче. Когда мы вышли из класса, он достал из кармана бумажку с решением и показал нам. Ну и число у него получилось — не прочитать!

Конечно, Алик получит двойку. У него осталась одна надежда на устный экзамен.

28 мая. Сдавали письменный по русскому языку. Писали изложение отрывка «Поджог немецкой комендатуры» из романа Фадеева «Молодая гвардия».

Кажется, я написал неплохо, но мне вспоминается, что я в слове «комендатура» поставил «а» вместо «о», и вышло «камендатура».

Для нашего звена, по-моему, этот экзамен прошел благополучно.

6 июня, среда. Экзамены кончились. За изложение я получил четверку из-за этой «камендатуры». Зато по устному мне поставили пять, я очень хорошо сделал разбор.

Чуть не срезался Васька Таратута. Ему досталось разобрать предложение: «Вперед без страха и сомненья на подвиг доблестный, друзья!»

И вот ему с чего-то втемяшилось в голову, что «вперед» — имя существительное, он так и заявил, но, к счастью, быстро поправился и сказал, что это наречие.

— Правильно, — подтвердил Иван Фомич и поставил Ваське тройку.

И вот теперь все наше звено — шестиклассники, кроме несчастного Алика Марголина. Ему осенью сдавать два предмета: арифметику и историю. Вот к чему привела шахматная горячка!

Теперь, друзья, вперед без страха и сомненья: нас ждет веселое лето!

Часть вторая. Веселое лето

Глава первая. Приключения Васи Таратуты

В станице Больше-Соленовской случилось происшествие: исчез Вася Таратута. Это обнаружилось вечером в субботу, 9 июня. Васина мать целый день не беспокоилась, думала, что сын ушел в степь с Гришей Челноковым либо поехал на рыбалку с Антошей Щукиным. Встретив Челнокова и Щукина, когда те шли на Дон купаться, она забеспокоилась и вместе с ними пошла на реку. Но и там никто не видал Васи с утра.

Думали, что он пошел в поле к отцу поучиться работать на тракторе, но скоро приехал Кирилл Семенович, и оказалось, что Вася и в поле не был. Мать ударилась в слезы, а Кирилл Семенович рассердился и сказал, что за это он распишет Ваське ремнем то место, на котором сидят.

Оказалось, что и Кубря тоже исчез — видимо, вместе с Васей. Гриша Челноков долго не мог заснуть, все старался сообразить, что могло случиться с Васей и со щенком.

Он мог рано утром пойти купаться и утонул. Нет, Вася мог три раза без отдыха переплыть Дон, да и рубаха со штанами остались бы на берегу. И Кубря тогда не пропал бы.

Мог отправиться с Кубрей охотиться на уток, а там с ним что-нибудь случилось. Но охота на уток в это время года запрещена, да у Васи и ружья нет.

Так ни до чего и не додумавшись, Гриша уснул.

На другой день Агафья Васильевна, мать Таратуты, ходила к священнику служить молебен за отрока Василия, и за это ей крепко попало от мужа. Участковый милиционер позвонил по телефону в район об исчезновении ученика шестого класса Василия Таратуты. Гриша Челноков бродил как неприкаянный, и тревога не давала ему покоя. Другие Васины товарищи тоже ходили унылые: ни работа, ни забавы не шли им на ум.

Целый день о пропавшем не было никаких известий. Агафья Васильевна слегла от горя. Гриша Челноков уходил далеко в степь то в одну, то в другую сторону, но не обнаружил никаких следов исчезнувшего друга. Пятилетний Сережка и трехлетняя Наташка сбежали из дому искать братика Васю. Гриша перехватил их на выходе из станицы и отвел домой.

Вася Таратута появился только в понедельник. Часов в шесть вечера к стансовету подошел грузовик, и из кабины вылез Вася, грязный, запыленный, в разодранной рубахе. В руках он держал Кубрю, который радостно повизгивал.

Гриша был в это время в стансовете — узнавал у милиционера, не было ли звонка из района. Увидев друга, Гриша закричал ему:

— Беги домой, там беспокоятся, мать даже заболела!