Путешественница. Книга 2. В плену стихий

В начале тысяча семьсот сорок четвертого года, когда Карл Стюарт находился во Франции, пытаясь убедить своего царственного кузена Людовика оказать ему поддержку, он получил от герцога Сандрингема зашифрованное предложение предоставить в его распоряжение сумму в пятьдесят тысяч фунтов. Этих денег хватило бы на то, чтобы нанять небольшую армию, вторгнуться в Англию и вернуть трон предков.

Оказалось ли это предложение именно тем фактором, который побудил принца отбросить колебания и предпринять свой обреченный поход? Зная его, нельзя исключить, что он впутался в это дело на спор с кем-нибудь из собутыльников или по подначке своей возлюбленной, которая послала к нему в Шотландию ни больше ни меньше как шесть союзников, две тысячи голландских палашей и несколько бочонков бренди для горских вождей.

В любом случае пятьдесят тысяч фунтов так и не были получены, поскольку герцог умер до того, как Карл добрался до Англии. В связи с этим мне порой не давал покоя вопрос, могли ли эти деньги, попади они к принцу, изменить ход истории. Иными словами, могло ли случиться, чтобы с их помощью Стюарт привел бы в порядок свою потрепанную армию, повел ее на Лондон и вернул себе трон отцов?

Если бы он получил их, якобитский мятеж мог оказаться успешным, Куллодена могло бы и не быть, я не вернулась бы через круг камней… и мы с Брианной, скорее всего, умерли бы при родах, а за все эти годы уже обратились в прах. Правда, двадцати лет достаточно, чтобы научить меня тщетности самого слова «если».

Джейми размышлял над моим вопросом, задумчиво потирая переносицу.

— Это возможно, — сказал он наконец. — Конечно, потребовалось бы найти хорошего покупателя на монеты и драгоценные камни. Ты знаешь, что на продажу таких вещей требуется время, а если тебе нужно поскорее от них избавиться, то получаешь гораздо меньше. Однако при наличии времени на поиски тех, кто готов дать настоящую цену, — да, клад мог бы стоить пятьдесят тысяч.

— Дункан Керр был якобитом, верно?

Джейми нахмурился и кивнул.

— Да. Да, все могло быть так, хотя это не самый удобный способ снабдить командующего деньгами, чтобы он мог расплатиться с войсками.

— Но зато монеты и камни занимают мало места, их легко доставить по назначению и в случае необходимости спрятать, — заметила я. — И для герцога, замыслившего измену и вступившего в переговоры со Стюартами, этот фактор мог показаться немаловажным. Представь себе транспортировку пятидесяти тысяч фунтов в обычных монетах, даже золотых. Для этого потребуются денежные ящики, экипажи, конвой — короче, много всякого, что привлекает внимание. Другое дело — послать через Ла-Манш одного человека с маленькой шкатулкой.

Джейми снова кивнул.

— Это верно. Как и то, что если ты известен как коллекционер подобных раритетов, то пополнение коллекции ни у кого подозрений не вызовет, а о ее стоимости непосвященному судить трудно. Никто не мешает тебе заменить редкости дешевыми поделками, а настоящие ценности отправить за море. Не надо иметь дело с банкирами, с платежными обязательствами, никто не проговорится.

Он с восхищением покачал головой.

— Это отличный план, кто бы ни был его автором. Но почему же тогда Дункан Керр пришел почти десять лет спустя после Куллодена? И что с ним случилось? Явился ли он для того, чтобы оставить клад на тюленьем острове или чтобы забрать его?

— И кто послал туда «Бруху» теперь? — закончила я за него и тоже покачала головой.

— Будь я проклят, если знаю. Может быть, герцог имел какого-то сообщника. Но если так, мы не знаем, кто это был.

Джейми вздохнул, встал, потянулся, разминаясь после долгого сидения, и бросил взгляд в окно, прикинув высоту солнца. Для него это был обычный способ определения времени, неважно, имелись под рукой часы или нет.

— Ну да ладно, в море у нас еще будет время для размышлений. Сейчас скоро полдень, а парижский дилижанс отходит в три часа.

Аптека на улице де Варенн исчезла, а на ее месте теснились таверна, ломбард и ювелирная лавка.

— Мэтр Раймон? — Ростовщик сдвинул седые брови. — Я слышал о нем, мадам, — он бросил на меня опасливый взгляд, наводивший на мысль о том, что слышанное им не вызывало восхищения, — но его нет уже несколько лет. Если вам нужна хорошая аптека, то рекомендую Краснера на площади Алоэ или, может быть, мадам Веррю неподалеку от Тюильри…

Он с интересом уставился на сопровождавшего меня мистера Уиллоби, потом перегнулся через прилавок и доверительно обратился ко мне:

— Может быть, вы заинтересованы в том, чтобы продать своего китайца, мадам? У меня есть клиент с ярко выраженным пристрастием к Востоку. Я мог бы договориться о хорошей цене для вас и взял бы за помощь не более обычного, смею вас заверить.

Тем временем мистер Уиллоби, который не говорил по-французски, с явным пренебрежением рассматривал разрисованный фазанами фарфоровый кувшин в китайском стиле.

— Спасибо за предложение, — сказала я, — но думаю, что нет. Пойду поищу Краснера.