Путешественница во времени. 3 книги

— Я уже пробовала. Дверь заперта снаружи, мне её не открыть. Другого выхода отсюда нет. И либо колдун нас обеих убьёт…

— Либо нас сгрызут крысы, — пробормотала я, прислушиваясь к шороху в тёмных углах. Мне доводилось читать о том, как в голодные времена эти серые твари могли и младенца в люльке загрызть, и взрослого человека покалечить.

— Ну, это как раз не проблема, — задумчиво протянула Анабелл, оглядываясь по сторонам, словно она только сейчас заметила присутствие крыс. Затем она достала из спутанных волос чудом не выпавшую из них острую шпильку и уколола себе палец.

Показалась кровь, которая в тусклом мигающем освещении казалась совсем чёрной, и Анабелл принялась рисовать окровавленным пальцем на каменном полу какую-то очередную магическую схему. Лампадка давала совсем мало света, и я не представляла, как Путешественница видит, какие именно знаки выводит. Впрочем, возможно, она так хорошо знала, что делает, что свет ей был вовсе не нужен. Закончив, она с трудом приподнялась и направилась в самый тёмный угол, где попискивание слышалось отчётливее всего. Через полминуты она совершила какое-то резкое движение, застонав при этом от боли, и вернулась ко мне. В здоровой руке что-то копошилось, и меня передёрнуло от омерзения, когда я разглядела, что Анабелл поймала крысу. Невольно вжавшись в стену, я наблюдала, как Путешественница с безразличным видом садится обратно, без малейшего признака брезгливости или отвращения кладёт добычу в центр нарисованного кровью круга с символами и, придерживая её одной рукой, бьёт острой шпилькой прямо в шею, покрытую серой шерстью.

Крыса запищала и конвульсивно задёргалась. Анабелл закончила ритуал заклинанием, в котором я опознала несколько слов на древнеирландском — «смерть», «забрать», и «все». После этого она отбросила безвольное тельце в сторону и равнодушно стряхнула капли крови с руки. Я молча глазела на неё, в который раз поражаясь, как в одном человеке может уживаться чопорная строгая дама, помешанная на правилах приличия, и хладнокровная решительная женщина со стальными нервами, которой Маргарет Тэтчер и в подмётки не годилась.

— И что это было? — не скрывая гадливости, осведомилась я, когда убедилась, что на этом представление окончено.

— А ты прислушайся, — посоветовала Путешественница.

Я последовала её совету и с удивлением обнаружила, что теперь мы сидели в полной тишине. Больше не было слышно ни писка, ни тихого шороха, ни топота маленьких лапок.

— Очень хороший ритуал. Уничтожает всю живность определённого вида в довольно большом радиусе от места проведения. Самое оно, чтобы избавляться от домашних паразитов.

— Знай я, что ты такое умеешь — давно попросила бы тебя это сделать. Меня крысы в театре с первого дня раздражают, — не сдержав ехидства, сообщила я.

Та попыталась раздвинуть губы в слабой улыбке, но не смогла, и я вернулась к нашей основной проблеме:

— Мы сможем выбраться отсюда самостоятельно?

— Маловероятно, — помрачнев, ответила она. — Дверь запирается снаружи на засов. Мне его не открыть. Больше здесь ничего нет — ни окон, ни потайных ходов. И, кстати, раз уж у нас зашёл разговор о побеге, спрошу прямо — какова вероятность, что твой возлюбленный и супруг в одном лице нас найдёт и благородно спасёт?

Вопрос прозвучал неожиданно и отозвался болью где-то внутри меня, не имеющей никакой отношения к обычной физической. Даже страх из-за собственной печальной участи отошёл на второй план, уступая место глухой тоске.

— Невелика, — наконец тихо сказала я. — Вчера он узнал, кто я… Не думаю, что в ближайшее время он захочет меня видеть и поедет навестить. И даже если обнаружит моё отсутствие… далеко не факт, что захочет меня искать.

Мой голос звучал настолько убито, что Анабелл пристально взглянула на меня, и на долю секунду в её глазах мне почудилось сочувствие.

— Значит, сразу он тебя не простил?

— Нет. Впрочем, этого стоило ожидать. Лучше скажи мне, — думать о Джеймсе дальше было невыносимо, и я поспешила сменить тему — что с Винсентом? Он ведь наверняка будет беспокоиться из-за твоего отсутствия.

— Это да, — на лице Путешественницы отразилась тревога, которая сразу же сменилась усталостью. — Но он даже не знает, откуда начинать поиски. Я собиралась заскочить к тебе ненадолго и никого не предупредила. Вряд ли меня скоро хватятся, а если и хватятся, то едва ли найдут.