Путешественница во времени (СИ)

Из подслушанных обрывков разговоров горничных, из сухих замечаний мисс Грэм, поведения сэра Перси и всех своих призванных на помощь знаний о нашей истории я установила, что отец мисс Барнс был баронетом. Около года назад он попал под сильный дождь, вымок насквозь, и простуда переросла в сильную лихорадку и, по всей видимости, воспаление легких. После его скоропостижной смерти титул и большая часть имущества перешли к ближайшему наследнику мужского пола -- его племяннику Перси. Насколько я могла судить, он и раньше был легкомысленным молодым человеком, а получив наследство от дяди, с удвоенным рвением ринулся его проматывать. Собственно, дома я видела сэра Перси только по утрам. Вскоре после завтрака он отправлялся со своими друзьями в клуб или на скачки, или на иные развлечения и возвращался домой далеко за полночь, когда мисс Грэм уже загоняла меня спать. Сначала я удивилась, почему кузену можно было свободно бывать в свете, а мне нет, хотя родственника мы вроде лишились вместе. Но потом оказалось, что сроки траура у нас различались: мне, потерявшей "отца", следовало ждать год; ему же, потерявшему дядю -- всего несколько месяцев. Ох уж эта викторианская мораль с ее нормами...

Я же -- сирота и единственная дочь сэра Реджинальда Барнса -- перешла под опеку двоюродного брата, и тот видел теперь свою задачу в том, чтобы обеспечить мне достойное будущее. Говоря проще -- найти мне респектабельного мужа, за которым я буду, как за каменной стеной. Задача оказалась не из легких, потому что финансовое положение невесты было весьма скромным. Когда я убедилась, что в доме почти не было прислуги, то заподозрила, что наследство сэра Реджинальда было не таким уж и большим, а мисс Грэм потом подтвердила мне это, когда напомнила о важности моего замужества. Как выяснилось, семья Барнсов была на грани разорения, и из имущества у нее оставались всего лишь дом в городе и небольшое полуразрушенное поместье где-то в Корнуолле, которое грозило в скором времени превратиться в руины. На его восстановление потребовались бы немалые средства, которых у семьи попросту не было. Предыдущий баронет Барнс был очень образованным и увлеченным человеком, который интересовался историей, географией, литературой, иностранными языками и не сделал ничего, чтобы хоть как-то улучшить собственное благосостояние. Дом ветшал, прислуга расходилась, пока не остались две горничные и кухарка, поместье разваливалось, и с появлением нового баронета ситуация продолжала ухудшаться.

А потом выяснилась деталь, которая заинтересовала меня еще больше -- городской дом после смерти сэра Реджинальда по умолчанию перешел к Перси как к ближайшему наследнику мужского пола, а вот владелицей поместья в далекой глуши внезапно стала я -- это было особым пунктом оговорено в завещании. В первый момент эта новость меня приятно удивила -- всегда приятно сознавать, что у тебя есть какое-то имущество -- а потом я сообразила, что от этого наследства толку всё равно не будет. Кому нужен клочок земли с разрушенным домом где-то у черта на рогах? Зачем его вообще оставили лично мне? Из каких-то сентиментальных воспоминаний?

Вот и сэр Перси нисколько не расстроился из-за того, что поместье досталось не ему, а начал подыскивать кузине жениха, прекрасно понимая, насколько сложное дело ему предстоит. Подыскивал он его деликатно, пока только присматриваясь к возможным претендентам -- всё-таки Барнсы соблюдали траур, и общество бы осудило излишнее рвение даже в столь важном вопросе. Но вмешалось Провидение -- иначе это не назовешь -- и некий граф изъявил самое горячее желание жениться на мне сразу после окончания траура. Такая поспешность меня искренне удивила: приданое у невесты было весьма скромным, громкого имени у нее не было, в свете особым успехом она не пользовалась, да и с женихом была едва знакома. Мое богатое воображение немедленно нарисовало перед глазами дряхлого, уродливого и похотливого старика, возжелавшего юную и прекрасную меня, и я рассмеялась при виде этой картинки. Вот что делают привычные стереотипы, прочитанные романы и просмотренные фильмы!

Но подозрение, что дело здесь нечисто, меня не отпускало. Кузена же если такая поспешность и удивила, то он предпочел закрыть на нее глаза. Судя по тому, что я успела о нем узнать, сэр Перси был, в общем-то, неплохим человеком. Ко мне он относился дружелюбно, но за личность как таковую не считал -- что неудивительно для эпохи, где женщины только начинают отстаивать свои права. К сватовству графа он отнесся более, чем благосклонно, потому что родство с носителем такого титула открыло бы перед ним ранее закрытые двери, да и от лишних двух ртов в лице нас с мисс Грэм он бы избавился.