Путешествие Чандры (СИ)

– Тем не менее своим предложением он обезоружил Раху, а это уже немало, – Шани поглядел на собравшихся в Сурья-локе.

– Меня больше волнует третий преданный Раху и то, как обошлись с его семьёй, – покачал головой Каколь. – Почему ни Чандра, ни Буддх не вмешались в эту ситуацию?

– Да они оба находились под влиянием Раху, – снова вставил слово дэврадж.

– Это правда, но не вся, – Шани глянул на Индру немного насмешливо. – Мы видели только небольшой кусочек истории, но не её всю. Чтобы сорвать плод, нужно прежде, чтобы он созрел. Чтобы судить о карме, надо видеть историю на протяжении поколений. Что вы думаете, если люди допускают друг к другу несправедливость, боги непременно лично вмешиваются? Надо подождать – тогда урок будет выучен.

– В чём же тут урок? – спросил Сурья, но не гневно – он действительно задал вопрос.

– В том, что насилие и несправедливость рождают только насилие и несправедливость, – произнёс Шани. – Род прежних властителей был обижен, и из этой обиды вырастет ядовитое дерево. Если обрубить его сразу, то люди так и не научатся постигать долгосрочные плоды кармы.

Индра только хмыкнул – возразить ему было нечего.

Мягкие сумерки спускались на Мритью-локу, когда Чандра с оленем вошли в Двенадцатый дом. Лунный дэв огляделся – время восхода Луны ещё не пришло, и ему ужасно хотелось пристроиться где-нибудь и поспать, весь Одиннадцатый дом это получалось как-то плохо. Но вокруг была только жёсткая, выжженная солнцем трава, а впереди раздавался мерный гул – это волны набегали на берег и уходили с шипением, перекатывая туда-сюда песок и гальку. Внезапно дэву померещилась какая-то жуткая безголовая фигура возле тропинки, но, приглядевшись, он узнал всего лишь засохшее уродливое дерево. Вздохнув, Чандра отправился на берег океана – на его дне можно было бы неплохо отдохнуть, а шум волн успокаивал.

У самой воды, в неустойчивой полосе, куда доходили только самые большие волны, на камне кто-то сидел.

– Господь Даттатрея! – Чандра улыбнулся и радостно бросился к брату, олень следовал рядом, высоко подпрыгивая.

Агхори сидел спиной к океану и смотрел на Чандру с непроницаемым выражением глаз. Он по-прежнему был в шива-облике аскета – худой, одетый лишь в набедренную повязку из какой-то старой шкуры, со связанными в пучок волосами и покрытый пеплом, Дататрея выглядел жутковато.

– Помнишь, Чандра, я научил тебя? Теперь время гурудакшины – платы за обучение. Ты обещал мне дать всё, чего я не попрошу, помнишь?

– Конечно, Господь, приказывайте, – Чандра чуял что-то тревожное, и даже красота океана в последних лучах заходящего Сурьи его не радовала. Олень нервно переступал с ноги на ногу.

– Я хочу в качестве гурудакшины получить твою голову, – медленно и отчетливо выговаривая каждое слово.

– Что? – изумился Чандра. Он решил, что ослышался, хотя холод уже опустился в его сердце.

– Твою голову, – повторил агхори терпеливо.

– Это… шутка, да? – Чандра не нашёл в спокойном лице Даттатреи ничего похожего на улыбку. – Как – голову? За что? Я же умру…

– Я не прошу твоей жизни, Чандра, всего лишь голову, – агхори был готов, кажется, до конца мира сидеть и растолковывать бестолковому дэву смысл этих простых слов.

– Ох… вы прямо загадку загадали, – пробормотал Чандра жалобно. – Если в ваших словах какой-то скрытый смысл…

– Не умничай. Не увиливай. Просто отдай гуру его плату, – голос Даттатреи звучал спокойно.

– Это… это звучит жутко, – прошептала Дхамини и Сурья-локе и поёжилась – ей внезапно стало холодно в чертогах Солнца, где и прохлады-то добиться было сложно из-за жара Сурья-дэва.

– Нараяна, Нараяна! – снова появился жизнерадостный Нарада Муни. – Многие в этом мире теряли голову, и, тем не менее, продолжали жить. Кету вот потерял голову – и ничего, одна из грах, вершителей кармы. Винаяка потерял голову – теперь это слоноголовый Ганеша, приносящий благоприятное. Праджапати Дакша потерял голову, и ему приставили козлиную…

– Как-то всё это звучит не слишком привлекательно, – покачала головой Дхамини. – А как же быть с красотой?

– Господь Даттатрея просит не красоту Чандры, а его голову, – прищурился риши лукаво. – Множество существ живут без головы, и тем не менее красивы. Например, все растения…

– Теперь и вы начали загадками разговаривать, – проговорила Дхамини несколько обиженно.

– Как… как Равана отрезал свои головы, одну за одной, предлагая их в жертву Брахма-дэву? – спросил Чандра, не в силах подобрать более подходящий пример. Хотя у него была всего одна голова, а не десять, как у царя Ланки.

– Вроде того, – согласился Даттатрея.

– Я обещал, да… – ум лунного дэва отчаянно метался в поисках выхода, но не находил его. Под прямым и спокойным взглядом Даттатреи любые отговорки казались фальшивыми. «Как с Шани» – подумалось дэву.

Чандра вздохнул, и, решившись, прошептал:

– Хорошо, я согласен дать вам такую гурудакшину, брат.