Путешествие еды

Пищеварительный тракт – сложная полая система со множеством извивов. И пробить ее змеевидным тросиком – как обычную сантехническую трубу – дело совсем не легкое. Больным приходилось – в большей или меньшей мере – вбирать в себя «пробивочный» материал. Проглатывание свинцовой дроби или ртутных шариков общим весом до семи фунтов в течение более чем 100 лет считалось хорошим средством разрушения преграды в кишечнике. Затем пациента катали или трясли – в надежде на то, что тяжелый материал проложит себе путь через «засор». Проблема, однако, заключалась в том, что желудок опорожняется постепенно – вне зависимости от скорости глотания и наполнения. Металлические шарики не желали двигаться по кишечнику «единым фронтом». Как показали дальнейшие рентгенологические исследования, шарики следовали сверху вниз разрозненно, образуя на рентгенограмме своего рода жемчужную жилу. Порой это было и к лучшему. Врач по имени Пиллор в 1776 году составил описание вскрытия пациента, чья утроба была отягощена двумя фунтами ртути, собравшейся в ком, который, следуя изгибу кишечника, вытянулся вниз и оказался в тазовой области. Больной умер через месяц после приема лечебного средства. Поневоле спрашиваешь себя, что именно прикончило беднягу: проглоченная ртуть, кишечная непроходимость или же искусственное растяжение кишок?

Через некоторое время «сантехники» сделали шаг вперед и призвали себе на помощь электротехнику. Как и использование впоследствии некоторых эффектов радиоактивности, электричество тогда было волнующей новинкой – казалось, оно способно лечить все, чем страдают люди. Появилась гальваническая терапия хронических запоров (или, как еще говорилось, стойкой кишечной обструкции) – пропускание через абдоминальную область умеренно слабого электрического тока. «Насколько метод эффективен? – вопрошал в статье 1871 года, напечатанной на страницах British Medical Journal, один из авторов в ответ на вопрос сомневающегося коллеги. – Едва ли я со временем откажусь от этой практики».

Самым незатейливым из всех способов «прорыва дамбы» был простой бросок пациента через плечо больничного служителя[222]. Кишечник не закреплен в теле человека в определенном положении, и в некоторых случаях изменение обычной вертикальной позы на противоположную способно «принести облегчение». Доктор Уильям Левитт из медицинского колледжа при университете Раша упоминает похожий случай 1864 года: пациент-мужчина ощущал в животе опухоль, выросшую до «размера детской головки» и ставшую препятствием для нормального продвижения пищи и работы кишечника. «Во время визитации мы нашли его мучимым страшной болью в абдоминальной области и стремящимся как можно скорее извергнуть скопившиеся в прямой кишке газы, добиться чего удалось лишь посредством занятия им перевернутой позиции стоя на руках и вниз головой». Доктор Уильям Левитт именует себя Демонстратором анатомии, и я могу вообразить, сколько выдержки понадобилось ему, дабы не «заткнуть» пациента вновь и не прихватить с собой для показа во время очередной публичной лекции.

Последним средством лечения оставалась хирургическая операция. Если закупорку нельзя было устранить тряской, выбиванием, вымыванием или разрушением прочими средствами, оставалось только вырезать ее. Хирургические действия в ту эпоху, когда перед операциями не мыли руки и не надевали стерильные перчатки, были чреваты риском инфицирования. Тем более в кишащем бактериями толстом кишечнике. И, что особенно ужасно, удаление части или всей ободочной кишки производилось не только ввиду прямой угрозы жизни больного, но и для устранения причин хронического запора или ложно понятой аутоинтоксикации. Есть ли более действенный способ ускорить движение пищевого кома по кишечнику, чем укорочение пути? Шотландский врач сэр Арбутнот Лейн, хирург-новатор и громогласный поклонник резекций, начал с «небольших долей», удаляя по паре футов кишок. Вскоре он перешел к полной колэктомии, фактически убирая здоровые кишки и пришивая окончание тонкого кишечника непосредственно к ректуму. Если видеть в поносе средство избавления от хронического запора, вероятно, можно согласиться с тем, что хирург свою работу делал хорошо – правда, с оговоркой: после операции пациенту постоянно грозила недостаточность питания. Как мы узнали из знакомства с грызунами-копрофагами в 15-й главе, толстый кишечник – благодаря метаболической деятельности обитающих в нем микроорганизмов – копит в себе не только фекулентное гнилье, но и ценные жирные кислоты и витамины.