Путешествие «Галеота»

— Ну, как знаешь, — Угол засопел, — моё дело предупредить, — и, напустив на себя обиженный вид, снова ушел на кухню.

Зимородок усмехнулся, пряча улыбку: флегматичный по натуре Угол обожал устраивать маленькие представления, разыгрывая обиду, безудержную радость или гнев. Искренне, по-детски радуясь, когда ему верили.

А горшочек на столе исходил паром, дразня запахами. Выложенные слоями картошка, морковка, кольца лука, нарезанная кубиками свекла и кусочки баранины, посыпанные перцем и укрытые ломтиками помидоров, запеченные в духовке под крышкой, чтобы не улетучилось ни капли крепкого бульона. О, дядюшка Угол был мастер на такие рецепты. Войд взял ложку и принялся за еду.

— Приятного аппетита, капитан.

Подняв взгляд, Войд обнаружил с другой стороны столика молодого мужчину. Тонкие черные усики, залихватский берет, породистый нос и тонкие губы. Красавчик, знающий себе цену.

— Марино Альба, к вашим услугам. — Гость только обозначил вежливый кивок и выкрикнул в сторону кухни, — Эй там, выпить нам с капитаном!

Пытаясь скрыть раздражение, Зимородок медленно вытер губы салфеткой. Он терпеть не мог, когда его прерывали во время еды.

— Слышал, ты набираешь экипаж. Хочу рассмотреть должность старпома. Что можешь предложить?

— Много работы, путешествие к Туманным островам и всё, что гарантирует кодекс.

Улыбка красавчика казалась неприятной.

— За поход не в сезон стоит предложить больше, капитан. Тем более, за поход под началом капитана без имени. Сомневаюсь, что ты найдёшь много желающих с таким подходом.

— И? Сколько ты хочешь?

— Тридцать процентов от дохода. Чистого, ради которого ты это затеваешь.

Зимородок усмехнулся и придвинул горшочек с рагу поближе к себе.

— Желаю удачи, Марино, — Войд улыбнулся Эльзе, которая принесла стаканы с чем-то красным, — милая, сделай бутерброд моему другу, он уже уходит.

— Думаешь, очень умный? — красавчик поднялся. Желваки на скулах Марино ходили туда-сюда. — Здесь нет больше старпомов, глупец. Хочешь попробовать в одиночку постоять за штурвалом? Удачи. Захочешь передумать — моя цена будет пятьдесят.

Глядя вслед удаляющемуся наглецу, Войд отсалютовал ему стаканом.

— Жадность губит, дружок, — себе под нос пробурчал Зимородок, — особенно молодых дураков. А старпома можно за месяц сделать даже из крысы.

За окнами разгуливал вечер. Наливал темноту по улицам, размазывал по лицам прохожих тени, пачкал занавески на окнах сочными сумерками. Дядюшка зажег свет в траттории и уселся у окна с бухгалтерской книгой. Последние случайные посетители разбрелись, а Войд сидел и ждал, неспешно листая записную книжку, делая пометки на полях.

Допив очередной стакан, Зимородок обернулся в поисках Угла или Эльзы, но их в зале не было. Только за столиком около входа на кухню сидела полная девица. Еще одна племянница дядюшки?

— Свет очей моих, принеси мне еще морса, будь добра.

Девушка вспыхнула, полные щеки покрылись румянцем.

— Я тут не работаю!

Удивленно Войд повернулся к ней, внимательно рассматривая. Серые длинные волосы собраны в хвост. Тонкий нос и большие глаза на пухленьком личике. Да, совершенно не идеал стройности. Одета по-мужски, короткие сапоги и новые кожаные штаны. Пальцы нервно сжимают дорожную сумку на коленях.

— А что ты тут делаешь, душа моя?

Она не ответила, словно испугавшись, отвернулась. Войд, наполовину в шутку, наполовину всерьез бросил:

— Ищешь работу корабельщиком?

Девица залилась краской. Дернулась, порываясь сбежать и, как птица в силке, замерла, встретившись взглядом с Зимородком.

Войд стер улыбку с лица, серьезно кивнул, и приглашающим жестом указал ей на стул рядом с собой.

Заметки на полях — Стелла Айква

Она была дочерью кондитера Юлия Айквы. Того самого поставщика Подгорных владык. Самая младшая, самая любимая, она с раннего детства проводила много времени на кухне отца. В пять сама могла испечь себе пирожные. В десять придумала рецепт нового торта, ставшего победителем на конкурсе в Бойленборке. В шестнадцать её обручили с сыном ювелира, жившего по соседству. Брак обещал быть счастливым, родители в тайне делали знаки от сглаза. Но, видимо, недостаточно усердно — через год, за пару месяцев до свадьбы, Стелла впервые в жизни увидела корабль. Заблудившийся торговый барк прошел над их домом, разбив её жизнь вдребезги. Стелла начала бредить небом.

Она перечитала о кораблях и путешествиях все книги, какие только смогла найти. Стены её комнаты скрылись под всевозможными картами. Она мечтала о полетах, забросив любимую кухню и жениха. Облака, паруса и ветер поселились в её снах.

Высокая Корабельная школа ответила ей отказом. Дом Дирижаблей вернул её документы с пометкой «только для цвергов». Мастер Большого Гнезда многословно извинялся и прислал в качестве утешения модель кораблика в бутылке. Горе Стеллы могло разжалобить небо. Но оно было слишком далеко и не слышало. Жених разорвал помолвку, но девушка даже не заметила этого.