Путешествие Иеро

Ментальная связь между ними становилась все более устойчивой — так же, как это было вначале его общения с Гормом. Поток сообщений и зрительных картин хлынул в сознание Иеро. Он увидел лагерь на поляне, где его сморил необоримый сон. Но теперь лагерь окружала высокая изгородь из колючего кустарника, вокруг которой стояли тонкие белые фигуры, похожие на Вайлэ-Рии. Как заметил Иеро, там были только женщины, и он невольно подумал: «Боже, помоги им, если орда Гимпа проснется!» Лучар, брат Альдо и медведь лежали отдельно на подстилке из листьев. В углу загородки, опустив отягощенную рогами голову, дремал большой лорс. Спокойствие Клоца окончательно убедило священника, что его спутники не подвергаются опасности.

— «Мы нуждаемся в помощи, мой народ и я», — передала женщина. Она придвинула свое кресло ближе, ее золотистые зрачки расширились, мерцающие зеленые глаза были в нескольких дюймах от его лица. Он почувствовал тонкий нежный запах — цветов? листьев? меда? — во всяком случае, это был запах живого существа, женщины, и мира, окружающего ее. Ощущение чужеродности этого милого создания постепенно покинуло Иеро; он понял, как беззащитна сидящая перед ним женщина и… как она желанна ему…

— «Чего ты хочешь?» — его мысль была резкой, отрывистой; он пытался разбить ее чары.

Она пристально взглянула на него, затем грациозно поднялась на ноги и, покачивая округлыми бедрами, направилась к окну в дальнем конце комнаты.

— «Иди сюда, я покажу тебе». — Она распахнула окно, и в комнату хлынул поток солнечного света. Священник встал и, осторожно ступая по колеблющемуся, словно палуба корабля, полу, подошел к женщине.

Они находились высоко над землей. Вероятно, это дерево было одним из самых высоких в великом лесу; под ними на много миль расстилалось зеленое море ветвей и листьев. Большая часть комнаты находилась в древесном стволе, но стена, у которой они стояли, сильно выдавалась наружу, подобно огромному наросту на коре. Как это было сделано, Иеро не понимал. Казалось, комната выращена внутри дерева и является его естественным дополнением, не мешающим жизни и развитию лесного гиганта.

Вайлэ-Рии, однако, не дала ему времени для размышления над этим интересным вопросом. Требовательно коснувшись его плеча, указала рукой на что-то, находившееся у самого горизонта на востоке. Он посмотрел туда и за зеленым морем, за кронами лесных великанов увидел ее врага.

Там раскинулась обширная пустошь, покрытая песком и скалами; их вершины блестели под ярким утренним солнцем. Но между пустошью и краем леса находилось еще нечто, отвратительное и страшное. Огромное безобразное пятно, в котором смешались розовато-лиловый, маслянисто-коричневый и грязно-желтый цвета, казалось, разъедало границу леса, подобно чудовищной ране. Машинально Иеро опустил руку в висевшую на поясе сумку и достал подзорную трубу. То, что он увидел с ее помощью, заставило его непроизвольно вздрогнуть. Действительно, это было печальное и страшное зрелище.

Огромные шарообразные клубни с ноздреватой структурой лежали на земле, а рядом поднимались в небо нелепые образования, похожие на тонконогие поганки с широкими шляпками. Все было покрыто неприятной зеленоватой плесенью, под ней угадывались гигантские исковерканные стволы. Деревья, на которых паразитировала эта странная жизнь, по-видимому, погибли, и их останки служили пищей для отвратительных плесневидных наростов. Было совершенно ясно, что лес поражен какой-то чудовищной болезнью, распространяющейся подобно раковой опухоли. Внезапно один из клубней, попавших в поле зрения Иеро, лопнул; миллионы крошечных спор, похожих на облако дыма, вылетели из него и рассеялись на сотни ярдов вокруг.

Священник медленно опустил трубу и повернулся к стоящей рядом женщине. Его лицо было мрачным.

— «Что я могу сделать с этим? То, что там происходит, выглядит как естественный природный процесс, за ним не стоит чья-либо злая воля. Наверное, это болезнь, и, как любая болезнь, она может быть излечена. Вряд ли вся эта мерзость устоит против огня…» — мысленно передал он.

— «Смотри еще, — пришел ментальный сигнал. — Смотри и попытайся обнаружить что-нибудь движущееся».

Он последовал этому приказу и начал методически просматривать весь пораженный болезнью район, пока какое-то странное движение не привлекло его внимания. Он навел трубу на резкость — и замер от удивления.