Путешествие из Москвы в Афганистан или срочная служба в Советской армии 1978-1980 годах

Наш полк готовил сержантов - командиров мотострелковых отделений. Сначала нас привели на полковой плац, где началась уже местная сортировка. Шло распределение по ротам. В группе из шестнадцати призывников, в которой оказался я, были только славяне крепкого телосложения, спортивной подготовки и высокого роста. Я, со своими 178 сантиметрами, был почти самым маленьким. Это оказался учебный взвод, где готовили командиров отделений войсковой разведки. Мы были в учебке единственным разведывательным взводом. Нам представили командира нашей роты – невысокого старшего лейтенанта с казахской фамилией и двух молодых лейтенантов – командира взвода и замполита роты. Первый был худощавый и высокий, а второй среднего роста и такого же телосложения.

Наша войсковая часть не была окружена забором. В центре части был плац. Плац был разлинован разными квадратами, собранными в причудливые фигуры, похожие на загадочные наскальные рисунки. Справа от него, если смотреть со стороны городка, стояли три сборно-щитовые одноэтажные казармы, скорее, похожие на бараки. Плац и казармы разделялись заасфальтированной дорогой и такой же ширины зеленой зоной, состоящей из редких кустарников и чахлых деревьев. Это были казармы нашей первой, второй и третьей рот. Между казармами располагались крытые курилки. Слева от плаца – четвертая рота и казарма постоянного состава. Между ними чуть в отдалении - караульная площадка и за ней спортивная площадка. Перед плацем – котельная. За плацем – длинный барак, состоящий слева направо из клуба, помещения дежурного по части и кухни с залом столовой. Сзади столовой был вход в крохотный буфет. На заднем дворе – склады и баня.

Справа через дорогу находился автопарк автомобильного батальона дивизии. Слева тянулась степь до танкового полка, за частью впереди - степь до полигона. За спиной, через дорогу располагался жилой фонд городка, состоящий в основном из пятиэтажных панельных домов, разбавленных зданиями военной принадлежности. Одним словом, были мы на семи ветрах. Штаб части находился на другом конце городка в отдельном бараке. Рядом со штабом был барак, половину которого занимала казарма писарей, связистов и командирских водителей. Вот в это собственное мини-государство нас и доставили на четвертые сутки после гражданки. Часть была учебной, срок службы определялся в полгода. По окончании учебного подразделения мы должны были отбыть младшими командирами в войска для прохождения дальнейшей службы. Младшими сержантами или сержантами, в зависимости от успехов в обучении. Так что на полгода мы изначально были освобождены от общения со страшными дедами и дембелями, о которых успели наслушаться. Все четыре роты были укомплектованы одним призывом, а старослужащие были только в роте, обеспечивающей жизнедеятельность части, так называемом постоянном составе, и среди наших сержантов.

После перестроений и формирования новых подразделений что-то, похожее на строй, двинулось в сторону бани. Старослужащие, которые до этого не могли подойти ближе и наблюдали за нами во время отбора издалека, встали по краям дороги и выкрикивали названия своих городов, надеясь услышать ответ земляков. Они же и обступили нас перед баней, внимательно рассматривая нас и выбирая подходящую гражданскую одежду. Если что-то нравилось, то быстро договаривались о ее приобретении просто так. Гражданская одежда нужна была для самоволок или для тех, кто собирался на дембель ехать в гражданке. Нежелание ехать домой в парадной одежде объяснялось тем, что у пехоты были красные погоны, которые почти не отличались по цвету от погон внутренних войск. А внутренние войска, как известно, охраняли тюрьмы и почетом у населения СССР не пользовались. Поэтому те, кому предстояло долго ехать на поезде, не рисковали и добирались в гражданке. Да и дома на первое время нужна была одежда по размеру. Нам-то наша одежда уж точно не нужна была, хотя перед помывкой ее складывали в мешок и подписывали, обещая отдать после окончания службы. Ехали в армию в одежде, заранее зная, что она больше не пригодится. Таким образом, куртка с моего плеча досталась старослужащему москвичу, обещавшему проследить за тем, чтобы меня не обижали.

Баня была небольшой и вмещала сразу не более двадцати человек. Вода нагревалась дровами и до горячего или теплого состояния доходить не успевала. Поэтому, сдав одежду и зайдя в помывочную, быстро-быстро, под холодной водой сполоснув самое необходимое, выскакивали в предбанник, где заботливый прапорщик завскладом под роспись выдавал обмундирование. Туда входили: кирзовые сапоги, нательное белье, портянки, гимнастерка, галифе, шинель, шапка и дерматиновый ремень со звездой на медной бляхе. Нательное белье включало в себя кальсоны с завязками снизу и рубашку без пуговиц, отдаленно напоминающую смирительную, только с обычными рукавами.