Путешествие Хамфри Клинкера. Векфильдский священник (предисловие А.Ингера)

— Разрешите мне, сэр, заметить, — сказал лейтенант, — что вы заблуждаетесь касательно фактов и выводы у вас ошибочные. Разве что один человек из двухсот, покинувших Шотландию, возвращается назад на родину, а немногие, которые возвращаются, не привозят ничего такого, что могло бы нанести ущерб сокровищам Англии, ибо их богатство недолго остается в Шотландии. Подобно крови в человеческом теле, деньги непрерывно круговращаются, и Англия есть сердце, к коему устремляются и куда снова втекают все изливаемые ею потоки. Мало того, вследствие той роскоши, которую после присоединения нашего Англия если и не ввела, то, во всяком случае, всячески поощряла, все доходы наших земель и всю прибыль от нашей торговли присваивают природные англичане. Ведь вы не станете отрицать, что денежный обмен между двумя королевствами всегда бывает не в пользу Шотландии, и у Шотландии никогда не хватает для ее нужд золота и серебра.

Шотландцы не довольствуются плодами своей земли и изделиями своих мануфактур, коих было бы вполне достаточно для всех ее потребностей. Они словно состязаются меж собой, кто больше затратит денег на излишества, на предметы роскоши, привозимые из Англии, как, например, тонкие сукна, бархат, шелка, кружева, меха, драгоценности, всевозможная утварь, а также сахар, ром, чай, шоколад и кофе, — одним словом, не только то, чего требует расточительная мода, но и немало вещей для повседневного обихода, каковые можно было бы найти на родине, да к тому же подешевле. За все эти вещи Англия получает в год миллион фунтов стерлингов — с точностью я не подсчитывал, может быть, немного меньше, а возможно, много больше. Годовой доход Шотландии от всех земельных угодий равен примерно миллиону фунтов, а торговля приносит, я думаю, еще столько же. Одни только полотняные мануфактуры дают полмиллиона, не считая дохода от продажи полотна внутри страны. Стало быть, если Шотландия платит Англии в год миллион фунтов, я утверждаю, что страна сия полезна для Англии больше, чем любая колония, не беря в рассуждение прочие упомянутые мною значительные выгоды.

Итак, те, кто ставит ни во что северную часть Объединенного королевства, суть подлинные враги не только Англии, но и истины!

Должен сознаться, что сперва я был раздражен, когда он припер меня к стене всеми своими рассуждениями. Правда, я отнюдь не собирался принимать их за истину евангельскую, но не был подготовлен к тому, чтобы их опровергать. А теперь я поневоле должен согласиться с его замечанием, что презрение, питаемое к Шотландии и весьма распространенное по ею сторону Твида, основано на предрассудке и заблуждении. После некоторого размышления я сказал:

— Ну, что ж, лейтенант, вы приводили сильные доводы в защиту вашей родины. Что касается меня, то я питаю к нашим северным подданным такое уважение, что хотел бы дожить до того дня, когда ваши крестьяне смогут весь свой овес скормить скоту, домашней птице и свиньям, а себя будут баловать хорошим пшеничным хлебом вместо теперешней нищенской, невкусной и нездоровой пищи.

Но тут я снова задел спорщика-шотландца. Он выразил надежду, что никогда не увидит того, как простой народ выходит из состояния, к коему природа и естественный порядок вещей его предназначили; крестьяне могли бы, пожалуй, жаловаться на свой хлеб, если бы он смешан был, как в Норвегии, с опилками и рыбьими костями, но овсяная мука, сколько ему известно, так же питательна и полезна, как и пшеничная, и, по мнению шотландцев, нисколько не менее вкусна. Он утверждал, что мышь, которая ради самосохранения подчиняется непогрешимому врожденному побуждению, всегда предпочитает овес пшенице, как это доказано опытом, ибо когда в одном месте кладут мешочек с овсом и мешочек с пшеницей, мышь принимается за пшеницу только после того, как покончит с овсом. Что же касается до питательных качеств, то он сослался на здоровье и крепкое телосложение тех людей, которые питаются главным образом овсяной мукой; он утверждал также, что овсяная мука не только не горячит, но, наоборот, освежает, успокаивает и содержит умеренную кислоту и влажную вязкость, а при болезнях, воспаляющих кровь, лекари прописывают густую овсяную кашу или жидкую, сваренную на воде.

— Позвольте же мне, по крайней мере, — сказал я, — пожелать шотландцам развивать торговлю, дабы она могла бы удовлетворять их склонностям.