Путешествие на «Париже»

– Вот это да! – воскликнула Вера. – Какой же ты сообразительный!

– Вы рассказываете интересные истории! И у вас самые лучшие игрушки! – с восхищением произнес Макс и украдкой бросил взгляд на механическую копилку.

– Спасибо, молодой человек. Поэтому я тебя к себе и пригласила. Я хочу подарить тебе копилку.

Макс от изумления открыл рот.

– Правда? – Не веря своей удаче, он повернулся к матери и, когда та утвердительно кивнула, бросился к письменному столу и двумя руками поднял игрушку.

– Тяжелая! – с довольным видом произнес он и, крепко прижимая к себе подарок, вернулся на свое место.

– А знаешь, Макс, – наклонившись к вознесшемуся на седьмое небо от счастья сыну, прошептала Эмма, – миссис Синклер была знакома с твоим дедушкой.

Мальчик встрепенулся и посмотрел сначала на мать, потом на Веру.

– Это было давно, когда твой отец был еще маленьким мальчиком. Наверное, твоего возраста, – робко сказала Вера. Она не ожидала, что Эмма заведет об этом речь. – Однажды летом мы встретились с ним в горах.

– Как Дейзи и рыцарь! – просиял Макс.

– Нет, ничего особенно интересного тогда не произошло, – с грустной усмешкой сказала Вера. – Не было ни волшебства, ни убитых драконов. Но твой дедушка, Макс, был прекрасным человеком. Представляю, как бы он радовался, что у него такой замечательный внук.

Макс широко улыбнулся и с серьезным выражением лица повернулся к Вере.

– Можно мне вас кое о чем спросить?

Вера заерзала в кресле: неужели мальчик решил, что она его бабушка?

– Да, конечно, – выдохнула она.

– У вас есть еще сантимы?

Вера расхохоталась, но ее хохот тут же обернулся приступом кашля.

– Нам пора идти, – поспешно поднявшись с места, сказала Эмма. – Спасибо вам за гостеприимство.

– И спасибо за копилку! – встав рядом с матерью и прижимая игрушку к груди, воскликнул Макс.

Вера, не вставая с места, внимательно посмотрела на мальчика и погладила его по голове.

– Я, Макс, получила огромное удовольствие от знакомства с тобой, – хрипло проговорила она. – Миссис Рихтер, спасибо за то, что вы его ко мне привели.

Женщины пожали друг другу руки.

Когда мать и сын вышли из каюты, Веру потрясла наступившая в комнате тишина. Она не слышала ни завывания ветра, ни корабельной сирены, только наступившую после ухода мальчика тишину. Ей будет не хватать этого ребенка, хотя они едва знакомы.

– Мэм, мне кажется, жар у вас стал сильнее, – сокрушенно проговорила Амандина.

Не прошло и нескольких минут, а служанка уже переодела Веру в халат, уложила в постель и сделала ей новый компресс.

– Может, и так, – отозвалась Вера, – но я чувствую себя гораздо лучше и думаю, что даже в такой шторм смогу уснуть.

* * *

Для Жюли в ее плохом настроении – не говоря о нескончаемой тошноте – работа в столовой стала сплошным мучением. Она настолько ослабла, что глиняные тарелки казались ей невыносимо тяжелыми. Расставляя посуду, она двигалась вдоль стола и без конца думала о Николае. Она ощущала боль в ноющем теле, тяжесть медальона на груди, тоску от того, что он ее отверг, и изумлялась его представлениям о любви. После ее похода в машинное отделение в ней стал закипать гнев – смесь злости со стыдом за свою глупость. А в такой шторм подобные мысли сил не придавали.

Не в силах продолжать работу, Жюли тяжело опустилась на скамью. Положив голову на стол, она поглаживала край выемки для удержания на месте тарелки в штормовую погоду. Положив свою крохотную руку в выемку, Жюли подумала: хорошо бы и для нее нашлось устройство, способное удержать ее от падения. Прошла минута, другая, и Жюли почувствовала, как ей на плечо легла широкая, загрубевшая от ожогов рука Паскаля.

– Милая, – заговорил он, – вы бледнее привидения! Хотите что-нибудь съесть? Или выпить? Скажите мне, чего вам хочется, и я приготовлю. Вам сразу станет лучше.

Жюли согласилась на стакан воды и неохотно сделала глоток.

– Похоже, в третьем классе почти все пассажиры чувствуют себя так же паршиво, как вы, – продолжал Паскаль. – Остальные работники справятся с вечерней работой и без вас. Идите прилягте.

– Вы так думаете? – с надеждой спросила Жюли. – А мадам Трембле? Она меня сегодня уже один раз отругала.

– Об этом я позабочусь. А вы марш в постель! Надеюсь, к утру будете свеженькая, как дождик. Ой, зря я про дождик…

Повар грустно усмехнулся и нежно погладил ее по голове.

Жюли брела по металлическому коридору, и ей навстречу из спальни выскочила Симона. Она ринулась по направлению к столовой. Жюли, к своему удивлению, заметила, что Симона, при том что она на двадцать минут опаздывала на работу, нашла время нарумяниться, напудриться и накрасить яркой помадой губы. Может, она завела себе дружка? Наверняка кого-то из пассажиров третьего класса.

– Куда это ты? – с подозрением глядя на Жюли, спросила Симона.

Неужели она решила, будто Жюли снова идет в гардеробную?

– Я нездорова, – кратко ответила она. – Паскаль говорит, мне нужно отдохнуть.

– Всеобщая любимица, а? – язвительно хмыкнула Симона, но неожиданно надула губы, сузила глаза и сладко пропела: – Между прочим, я сегодня днем видела Николая. Он пришел сюда после обеденной смены.