Путешествие по чашам весов. Левая чаша 2 (СИ)

— Да нет. Скорее, наоборот. Ты не строишь козней, не устраиваешь ловушек людям, не морочишь всем голову… в общем, ведешь себя необычно. Не так, как я привыкла.

Тресс хотел что-то ответить, но женщина перебила его:

— Благодарю тебя.

Она подняла руку и дотронулась до щеки мужчины. Он сначала вздрогнул от прикосновения, а потом удивленно взглянул на нее. Их взгляды встретились, и Мстив, пораженный увиденным, забыл о конспирации и широко открыл глаза. В душе возникло странное чувство, словно он увидел другую, настоящую картину происходящего. Ему показалось, что он видит не Комду, а наполненное светом существо. И не Тресс, а дикого сильного зверя. И существо без малейших опасений гладило этого хищника по оскалившейся морде. Вагкх смотрел на эту сцену до тех пор, пока у него не заслезились глаза. Тогда он моргнул. И наваждение исчезло. У костра снова сидели мужчина и женщина. Она осторожно гладила мужчину по лицу, а он не отворачивался, даже наоборот, подставлял ей щеку для ласки. Однако так продолжалось недолго. Комда убрала руку. На лице Тресс появилось сожаление, которое он тут же стер и холодно произнес:

— Оставь свои чувства для смертных.

— Хорошо. Как скажешь.

Комда откинулась назад и теперь уже равнодушно посмотрела на Тресс.

— Я забыла, что для тебя существует только ненависть. Других чувств ты просто не понимаешь.

После этих слов она встала и, сделав несколько шагов, сняла с веревки свой плащ. Затем завернулась в него, легла, подложила под голову рюкзак и закрыла глаза. Мстив тоже прикрыл веки, оставив только узкие щелочки. Но заметил, что на лице Тресс появилось такое страдание, которого он даже не мог себе представить. Казалось, такое чувство невозможно сдержать и не позволить ему вырваться наружу. Настолько всепоглощающим оно было. На мгновение Тресс изменился. Облик человека полинял, и сквозь него проступило его настоящее лицо. Он подняло голову вверх, к потолку пещеры. Мстив готов был поклясться, что в глазах Тресс сверкнули слезы. Но когда тот вновь опустил лицо, все стало прежним. Его настоящая сущность исчезла. Около костра сидел невысокий мужчина с изящной бородкой, большими красивыми и глазами и… холодным, застывшим взглядом.

Глава 32

Йяццу проснулся рано. Раньше всех остальных. Посмотрел по сторонам, чтобы убедиться в том, что все спят. Все, кроме Комды. Он почему-то был уверен, что ее не окажется в пещере. Мужчина встал и осторожно, чтобы не потревожить спящих, направился к выходу. Около проема остановился и протянул вперед руку. Она легко прошла наружу, не встретив на своем пути препятствия. Значит, Комда сняла защитный экран. Йяццу вышел на улицу. Площадка перед пещерой была покрыта глубокой черной тенью, а дальше…

Дальше его глазам предстало удивительное зрелище. Из-за гор поднималось солнце. Его еще не было видно, но лучи, опередив светило, озаряли горы. От этого «скрытого» света пики казались золотыми. Можно было подумать, что они созданы из металла. Контраст между окружающей чернотой и горящими золотом вершинами был настолько велик, что Йяццу испытал потрясение. Никогда раньше он не видел столь удивительного и сказочного зрелища. Открывшийся вид на несколько секунд заставил забыть о том, зачем он, собственно, покинул пещеру. Мужчина с трудом отвел взгляд от гор и посмотрел по сторонам. Темный и, как ему показалось, слишком маленький силуэт женщины находился на краю скалы. Йяццу направился к ней, помня, что дал себе слово держаться на расстоянии. Когда до нее осталось всего несколько шагов, он остановился и, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, спросил:

— Любуешься?

Комда быстро повернулась, и на ее лице появилась радостная улыбка. Женщина протянула руку:

— Правда, красиво? Я так давно не видела ничего подобного, что даже успела забыть ощущение, которое вызывает подобное зрелище! Что скажешь, Йяццу?

Он ответил со всей искренностью, на которую только был способен:

— Очень красиво. Никогда не видел ничего равного по красоте. Может, только цветение дерева Сум вызывает в моей душе подобные ощущения…

Подняв руку в ответном жесте, он дотронулся до ладони женщины. Почувствовал прохладу ее пальцев и непроизвольно сжал их.

— Какие у тебя холодные руки! Ты, наверное, давно стоишь здесь и совсем замерзла?

— Нет, не совсем. Но плащ не помешал бы.

— Я принесу!

— Не нужно. Проснутся остальные, и мне придется вернуться. Давай просто постоим и полюбуемся этой красотой.

Йяццу шагнул вперёд, чуть помедлил, а потом осторожно обнял Комду за плечи и прижал к себе. Ему хотелось согреть ее. Женщина не стала отталкивать мужчину или останавливать, как в прошлый раз. Прижалась спиной к груди Йяццу и замерла. Так, в молчании, они стояли, пока золотое свечение вершин не погасло и диск солнца не появился в ущелье между горами. Он окончательно прогнал темноту и сумрачные тени недавней ночи. Комда осторожно повернулась в объятиях Йяццу и взглянула ему в лицо. Тот не успел отвести глаз. Не успел стереть с лица выражение нежности и восхищения. В эту минуту они чувствовали удивительное слияние душ.