Путешествие по долине реки Усури. Том I.

Также и мне нередко случалось находить свежие отпечатки больших лап, которые по своей форме могли принадлежать только тигру или сродному с ним барсу (F. Irbis); эти следы попадались мне на берегу озера Кенгка, в высоком тростнике, и в лиственных рощах луговых степей; там же видал я места, на которых тигр недавно лежал, и несъеденные остатки его пищи. Самого зверя мне случилось увидеть только раз: и я и он подкрадывались к одной косуле, но тигр предупредил меня, одним прыжком налетев на добычу, и косуля досталась ему. Всего чаще встречается он, по словам туземцев, около озера Кенгка, где водится, как они говорят, в горах, находящихся в некотором отдалении от озера и на болотистых берегах его. И здесь, и в других частях усурийской долины мне рассказывали, что тигры нередко приближаются к жилищам людей и нападают на скот и на собак; но это бывает по большей части зимою, равно как и случаи, что они нападают на человека. Около озера Кенгка мне говорили, что, незадолго до моего приезда, там был разорван тигром один ходзен. Для избежания подобных несчастий, ходзены постоянно разводят вокруг себя по нескольку огней, когда останавливаются на ночлег во время путешествий или на охоте, и этим способом охраняют себя от нападений тигра: предосторожность, которую я сам принимал почти постоянно, находясь в усурийской стране, и которую советую также принимать будущим путешественникам в этой части амурского края. Любимую пищу тигра составляют настоящий олень и особенно косуля, которая чаще всех других копытных животных встречается в усурийской долине и которую ему всего легче добывать. Впрочем, он не отказывается вступать в бой и с вепрем (дикою свиньею) и, несмотря на страшные клыки последнего, обыкновенно одолевает его. Охотники говорили мне, что им часто случалось видеть следы обоих животных, расположение которых показывало, что тигр гнался за вепрем. По всей вероятности, даже и переходы тигров из одной местности в другую направляются по переселениям косуль и диких свиней. Туземцы чрезвычайно боятся тигра, что и весьма понятно, так как они недостаточно ловкие охотники, чтобы вступать с ним в бой. Но замечательно то, что этот страх не ограничивается одною боязнью встретить тигра в открытом поле или в лесу, а выражается еще во множестве суеверных поверий и даже в обоготворении страшного зверя. Только немногие охотники, и то из числа самых храбрых, решались рассказывать мне об этом животном все, что им было известно без особенных с моей стороны просьб и увещаний. Все другие весьма неохотно вступали в разговор о страшном звере, в полной уверенности, что, даже произнося без нужды имя тигра, они могут навлечь на себя несчастье. Туземцы считают его злым духом и оттого, когда не хотят произнести его настоящее имя, называют его "амба" (злой дух). Встретившись с тигром, ходзен становится на колени и приносить ему поклонение, как существу высшего разряда, что, однако, не мешает ходзену держать наготове копье, если только это оружие случилось при нем в минуту опасной встречи.

Больших охот на тигра туземцы не предпринимают, и оттого он в усурийской стране редко бывает убиваем, да и то в тех только случаях, когда нападет на охотника прежде, чем тот успеет уйти или спрятаться. В окрестностях городов Гирина, Нингуты и в других частях Манджурии иногда устраиваются тигровые охоты в больших размерах, и некоторые охотники усурийской долины, которые сами видали их, рассказывали мне, как они производятся. В них всегда принимает участие большое число охотников и людей других профессий, потому что главною целью этих охот всегда бывает — поймать тигра живьем, чтобы отослать его в звериный парк Богдохана. Если зверя нашли в лесу, то составляют цепь из вооруженных деревянными вилами людей, которые расставляются так, что окружают тигра; эти люди загоняют его в нарочно расставленные сети из железных проволок, и когда он запутается, то прижимают его вилами к земле и удерживают в этом положении, покуда другие участники охоты не свяжут ему лап.