Путешествие по Камчатке в 1908--1909 гг.

   Вправо река течет кривуном, открывая еще правее обширную луговую равнину, за которой синеют увалы. Прорыва реки на N через эти увалы не видно; кажется, что общее ее направление все на SW 240°, тогда как вершина ее лежит на NO 40°. Середина Кунчеклы лежит отсюда на NO 45°, а предполагаемое направление нашего пути к перевалу наперерез р. Правой Щапины -- 190°.

   Самая левая из проток реки образовалась, по словам проводника, на его глазах лишь за последние три года.

   Почти прямо перед нами из хребта торчит огромный кекур (скала), видимый очень издалека (хороший ориентировочный пункт).

   Нам предстоит перейти порознь четыре вершины р. Правой Щапины, так как она образуется через их слияние уже значительно ниже. Путь от Щапинского селения вверх по левому берегу реки, который был бы, по-видимому, значительно короче, считается непроходимым, так как по самому берегу густая чаща ельников, а в стороне -- мокрая тундра старого русла. Обе Щапинские реки соединяются сравнительно недалеко от селения, приблизительно против текущей с Кунчеклы сухой речки, пройденной нами днем 30 июля.

   3 августа все утро ушло на поиски брода в речных протоках, причем С. Е. Силушин попал вместе с лошадью во второй протоке в яму и был снесен на быстрину. Конь выплыл, а Силушин очутился посреди реки на отмели, выше чем по колено, в холодной (12°), стремительно бегущей воде и стал кричать о помощи, еле удерживаясь на месте, так как течение сбивало его с ног. Услыхав крики, люди, бывшие в лагере, переполошились. Кто говорит -- человек тонет, кто -- конь утонул, кто -- медведь напал, и все побежали, кто с ружьем, кто с уздечкой, кто с веревкой. Поймали одну из пасшихся поблизости лошадей и вывезли Силушина на берег. К счастью, здоровье его от этой холодной ванны не пострадало, и только шапку у него унесло течением. Брода же, помимо указанного проводником, так и не нашли.

   Галька здесь преобладает пузыристая, шлаковая. Протоки образуют среди лесистых островов очень сложную и притом переменную сеть, как бы отыскивая кратчайший и с наибольшим падением путь.

   Увидав, что вброд нам эту реку не перейти, мы снарядили лодку и стали перевозиться, потом переправили лошадей на отмели левого берега (собственно, на остров) и переехали сами. Все это заняло время до 4 час. вечера, и потому мы уже не много проехали в этот день. Однако была и еще причина этому: я хотел осмотреть верхнюю границу ельников, которые неподалеку отсюда уже совершенно исчезают.

   После переправы мы пересекли острова и две мелкие протоки и пошли левым берегом реки вниз по течению, держась самого берега, так как левее подошла топкая тундра; перебродили сток тундры и речонку с ржавой водой, которая топковата, почему мы перешли ее у самого устья, где дно потверже. Теперь вправо видна среди увалов падь, по которой р. Левая Щапина уходит вниз к селению. Пройдя еще несколько берегом, пересекли террасу с лиственничным лесом; северная сторона этой террасы сплошь одета красивым темным ельником, а южная -- лиственницами. Здесь мы свернули по склону увала прочь от реки на SO влево и пошли вверх по долине небольшой речушки, идущей с тундры у самого подножия Большого мыса хребта (т. е. горы с упомянутым выше кекуром). Долина широкая, открытая; лишь у гребня ее левого склона стоит высокой темной стеной почти чистый ельник; это и есть последний еловый лес на пути к хребту. Далее мы повернули вправо, перешли долину, обходя неудобные места, по сухому, но сильно кочковатому лугу и, перебродив речку, стали у подножия склона близ шайбы щапинцев. Шайба эта стояла высоко на четырех крепких столбах, но два года тому назад медведь повалил столбы и вытащил из шайбы мясо пяти оленей, хранившееся там от осеннего до зимнего промысла. Мясо было старательно вывялено на солнце, и потеря его была немалой бедой для щапинцев, когда они вернулись на промысел.

   Речка у стана не носит никакого названия.

   4 августа погода опять испортилась -- сильный дождь, но мы все же пробуем продолжать путь на юг, уходя от Кизимена, который еще виден на NO 75°. Пройдя немного краем увала в обход тундры, которая здесь много мокрее, чем была ранее, мы пошли наперерез увала лесом. Лиственница здесь вообще уже стала мельчать, особенно на более низких местах; значит, близка и ее граница. Извилистая охотничья тропинка версты на две-три вьется между деревьями, пока вправо не открывается с прогалины вид на обширную тундру, за которой видна полоса типичной зелени берегового леса: это река Правая Щапина.

   Далее мы ехали еще тем же увалом и поднялись к первой вершинке Правой Щапины, текущей среди ивняков по заросшему галечнику. Перейдя сначала сухое галечное русло, затем остров и самую речку, мы увидели главное охотничье становье щапинцев с тремя шайбами на высоких столбах, назначенными для хранения мяса и других запасов; сбоку платформы, на которой стоит каждая шайба, прибита доска, чтобы росомаха, взобравшись по столбу, не могла с него перелезть в шайбу.