Путешествие по Советской Армении

«Мы въехали в Каре… Часовой принял от меня билет и отправился к коменданту. Я стоял под дождем около получаса. Наконец меня пропустили. Я велел проводнику вести меня прямо в бани… Мы остановились у одного дома довольно плохой наружности. Это были бани. Турок слез с лошади и стал стучаться у дверей.

Никто не отвечал. Дождь ливмя лил на меня. Наконец из ближнего дома вышел молодой армянин и, переговоря с моим турком, позвал меня к себе, изъясняясь на довольно чистом русском языке. Он повел меня по узкой лестнице во второе жилье своего дома. В комнате, убранной низкими диванами и ветхими коврами, сидела старуха, его мать. Она подошла ко мне и поцеловала мне руку. Сын велел ей разложить огонь и приготовить мне ужин. Я разделся и сел перед огнем. Вошел меньшой брат хозяина, мальчик лет семнадцати. Оба брага бывали в Тифлисе и живали в нем по нескольку месяцев. Они сказали мне, что войска наши выступили накануне и что лагерь наш находится в 25 верстах от Карса. Я успокоился совершенно. Скоро старуха приготовила мне баранину с луком, которая показалась мне верхом поваренного искусства. Мы все легли спать в одной комнате; я разлегся противу угасающего камина и заснул в приятной надежде увидеть на другой день лагерь Паскевича.

Поутру пошел я осматривать город. Младший из моих хозяев взялся быть моим чичероном. Осматривая укрепления и цитадель, выстроенную на неприступной скале, я не понимал, каким образом мы могли овладеть Карсом. Мой армянин толковал мне как умел военные действия, коим сам он был свидетелем. Заметя в нем охоту к войне, я предложил ему ехать со мной в армию. Он тотчас согласился. Я послал его за лошадьми… Через полчаса выехал я из Карса, и Артемий (так назывался мой армянин) уже скакал подле меня на турецком жеребце, с гибким куртинским дротиком в руке, с кинжалом за поясом, и бредя о турках и о сражениях»

(«Путешествие в Арзрум»).

Странным образом этот юноша, реальный спутник Пушкина, воскрес через два десятка лет в замечательном романе Хачатура Абовяна «Раны Армении» — первом романе, положившем начало новой армянской литературе.

Крепость Каре русским войскам пришлось снова обагрить своей кровью через несколько десятков лет, в ночь с 5 на 6 ноября 1877 года. Ночной штурм Карса — один из самых блестящих эпизодов русской военной истории. Современники рассказывают о нем как о беспримерном:

«Событие это беспримерно не только в летописях нашей военной истории, но и в истории всех народов. Никогда и нигде до сих пор не штурмовали ночью такой крепости. А крепость эта была поистине могущественна. В ней природа тесно сплотилась с искусством; четырнадцать отдельных фортов и батарей при 303 орудиях, с 20 000 гарнизоном составляли грозную силу, против которой мы имели всего 35 батарей, 48 эскадронов и сотен и 138 орудий; соединительные траншеи, волчьи ямы, фугасы дополняли силы долговременных построек, возведенных, кстати сказать, английскими и немецкими инженерами». Два генерала армянского происхождения тоже принимали участие в этом штурме — граф М. Т. Лорис-Меликов и И. Д. Лазарев. Среди русских солдат, бравших Каре, были овеянные славой севастопольцы. В штурме участвовали грузины, имеретинцы и абхазцы, дравшиеся с безумной храбростью. В одну ночь Каре был взят, убито до 3 тысяч турок, захвачено в плен до 9 тысяч, среди них 5 пашей и 800 офицеров. Когда коменданта цитадели Гусейн-бея спросили, почему турки не сдали Карса без боя, чтобы избежать кровопролития, Гусейн-бей хмуро ответил: «Такую крепость, как Каре, нельзя было сдать без боя»[69].