Путешествие по Востоку и Святой Земле в свите великого князя Николая Николаевича в 1872 году

В дневнике архимандрита Антонина церемония освящения главного русского собора в Палестине описана под 28 октября. Была суббота. «Встал, конечно, чуть свет. Прочитал молитвы. Поспешил в церковь. Вот взошло и красное солнышко, а Патриарха все нет. Сновал онду и онду, толкал и толкался, желая все поставить на исправную ногу. Сам учил Семена звонить на соборе. Подошел Патриарх и немедленно стал варить воскомастику. Дело это тянулось не мало времени. Когда все, что требовалось для освящения храма, было готово, облачились сперва мы, иереи, а потом и владыки, именно же: Газский, Назаретский, Лиддский и Тивериадский. Я послал известить великого князя, что начинается обхождение церкви. При первом круге пели греческие певцы. Патриарх читал Евангелие. При втором наши пели тропарь Троицы и я читал Богородично Евангелие. При третьем наши все пели: «Спаси, Господи, люди твоя». Входные переговоры: «Возмите врата…» и пр. происходили, как я и ожидал, достожалостным образом, кто в лес, кто по дрова. Как бы то ни было, предисловие к церемонии кончилось. Святые мощи положили в углублении константиновской капители и задвинули его престольной доской навеки. В это время пожаловали в храм и прямо в алтарь их высочества. Последовали омовение и помазание миром Святой Трапезы и облачения ее, сперва платом, потом хитоном а наконец и сребро-золотною парчею. Жертвенник мыл, помазывал и облачал Лиддский архиерей. К 10 часам храм был освящен. Началась божественная литургия, дотянувшаяся до полудня. Великий князь и герцог (оба в мундирах и в Андреевских лентах), выстояли ее до конца. Не раз они засылали к нам в алтарь с просьбой не петь ничего по-гречески. Но это, очевидно, было не возможно. Из церкви Патриарх с высшим духовенством отправился к великому князю, где и представил ему всех архиереев. Частию я, частию Нектарий служили переводчиками между его высочеством и синодалами. Сказав, что ему поручено ГОСУДАРЕМ передать благодарность Патриарху за его поведение в Болгарском деле, великий князь высказал сожаление о том, что между Патриархом и Синодом существует разногласие. Газский перевал его, сказав, что было бы здоровье, дело уладится. К обеду приглашены были только участвовавшие в служении владыки да о. Джимбара, тоже служивший. Тосты были питы за здравие ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, великого князя, Патриарха, мое и проч. По обычаю было шумно и весело, хотя и без Па…трона. Великий князь сидел между Патриархом и Газским. В доме Миссии был стол для патриарших диаконов, и праздновали то же шумно» (лл. 285–28506).

Въезд главнокомандующего русской армией великого князя Николая Николаевича старшего в Русское посольство в Константинополе (в момент въезда – снимают чехлы, покрывавшие гербы Российской империи во время войны с Турцией 1877–1878 годы)

В Иерусалиме и окрест него великий князь посетил:

26 октября (прибытие в Иерусалим) – Вифанию, Страстной путь, храм Воскресения;

27 октября – церковь Успения Божией Материв Гефсимании, Гефсиманский сад, место Вознесения на Елеоне, Русские раскопки на Елеоне, Кармелитский монастырь «Отче Наш», Иосафатову долину и Гробницы царей израильских, Купол скалы или Мечеть Омара, мечеть Аль-Аксу;

28 октября – состоялось освящение Троицкого собора Русской Духовной Миссии;

29 октября – утреня, литургия и причащение великого князя на Гробе Господнем, поездка в Вифлеем в храм Рождества, посещение русской женской школы в Бет-Джале;

30 октября (отъезд в Яффу) – Русский странноприимный дом в Рамле, церковь Св. Георгия Победоносца в Лиде, Яффу.

Сразу после отплытия, когда берег Яффы стал понемногу отдаляться, находясь на палубе уходящего в Египет корабля, Д. А. Скалон записал в дневнике то, что мог бы произнести каждый, из спутников великого князя: «Я был в Святой Земле! Я поклонился Гробу Господню!»

Паломничество и путешествие великого князя Николая Николаевича Старшего окончилось в итальянском городе Бриндизе, куда он ступил 12 ноября 1872 года.

Каков был итог этой поездки? Для самого великого князя – о том знает Бог. Во внешнеполитической перспективе – возможно отсрочка войны с Турцией. Для православия на Востоке – поддержка Иерусалимского Патриарха Кирилла. Для русского дела в Палестине – одобрение деятельности архимандрита Антонина и освящение главного русского собора Палестины, что, в целом, было укреплением русского духовного присутствия на Святой Земле; и через десять лет великий князь стал одним из основателей Православного Палестинского Общества. В военном отношении – рекогносцировка местности для будущих военных операций русской армии во время Балканской войны. В общественной деятельности – покровительство Обществу востоковедения. Велик или этот итог, таков ли он на самом деле или это лишь кажущиеся совпадения – судить не нам.