Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии»

Женский наряд включает в себя плиссированную юбку из той старомодной золотой или серебряной ткани, какую некогда изготовляли в Лионе. Эти юбки, которые надеваются лишь по торжественным случаям, передаются по наследству, как фамильные драгоценности, от бабушки к внучке. Впрочем, подобное платье доступно лишь немногим женщинам: остальным едва ли есть что надеть.

Скорее лень, чем наивность или суеверие, населила это королевство женскими и мужскими монастырями, которые пользуются здесь свободами большими, чем в любой другой стране. Тоска безделья, отсутствие семейных уз, целибат [безбрачие] без удаления от света, укромная жизнь в келье — все это должно превращать и действительно превращает монахов в самых больших распутников Америки. Их бесстыдство неописуемо. Я видел, как несколько из них остались на балу после полуночи, и вдалеке от хорошего общества, по правде говоря — среди лакеев. Эти же самые монахи сообщают молодежи вполне точные сведения о местах, о которых священник должен знать лишь для того, чтобы препятствовать их посещению.

Простой люд Консепсьона очень склонен к воровству, и женщины крайне развратны: это выродившаяся раса, смешавшаяся с индейцами. Однако жители высшего класса, настоящие испанцы, — очень вежливы и любезны. Я проявил бы неблагодарность, если бы не изобразил истинными красками их замечательный характер, что я попытаюсь сделать, когда буду описывать наше пребывание здесь.

Едва я встал на якорь перед деревней Талькауано, как драгун доставил мне письмо мсье Кехады, исполняющего обязанности коменданта. Он объявил, что нас примут, как соотечественников, и добавил в самых вежливых выражениях, что полученные им в этом отношении приказы вполне согласуются с чувствами его сердца, как и чувствами всех жителей Консепсьона. Письмо сопровождали всевозможные свежие продукты, которые каждый поспешил отправить нам в подарок, — мы не смогли бы употребить такое количество и не знали, где их хранить.

Вынужденный заняться в первую очередь ремонтом корабля и установкой на берегу квадрантов и астрономических часов, я не мог немедленно выразить свою благодарность губернатору. С нетерпением я ждал момента, когда смогу исполнить этот долг. Однако мсье Кехада опередил меня и прибыл на борт моего фрегата в сопровождении главных чиновников колонии.

На следующий день я нанес ему визит вместе с мсье де Ланглем и несколькими офицерами и учеными. Перед нами шествовал отряд драгун, который составлял половину гарнизона Талькауано: после нашего прибытия и они, и их кони были в нашем распоряжении.

Мсье Кехада, мсье Сабатеро, командир артиллерии, и городской мэр встречали нас в одном лье от Консепьона. Все мы собрались у мсье Сабатеро, где был подан великолепный обед, а вечером состоялся грандиозный бал, на который пригласили благородных дам города.

Наряды этих дам сильно отличались от тех, к которым мы привыкли, — мсье Дюше де Ванси зарисовал их: плиссированная юбка оставляет половину голени открытой и подпоясана намного ниже талии; чулки в красную, синюю и белую полоску; туфельки настолько маленькие, что пальцы подгибаются, и стопа кажется почти круглой. Так одеваются чилийские дамы. Они не пудрят волосы и заплетают их сзади в маленькие косички, которые спадают на плечи. Лиф платья обычно из золотой или серебряной ткани, поверх него они носят два рода коротких накидок: одна из муслиновой ткани и другая из шерсти разных цветов: синего, желтого и розового. На улице и когда холодно, они покрывают голову верхней частью накидки, а в помещении обычно снимают ее и кладут на колени. Есть игра, которой развлекаются дамы Консепсьона, беспрерывно надевая и снимая муслиновую накидку: они делают это с величайшей грацией. В большинстве своем они милы и настолько учтивы и обходительны, что ни в одном приморском городе Европы мореплавателей-иностранцев не встретили бы с такой же доброжелательностью и приветливостью.

Бал закончился около полуночи. Поскольку дома коменданта и мсье Сабатеро не могли вместить всех французских офицеров и ученых, каждый местный житель поспешил предложить нам свою кровать, и мы разместились в разных частях города.

Перед обедом мы должны были нанести визиты главным горожанам и епископу, человеку большого ума, приятных манер и великого милосердия — испанские епископы часто служат образцом его. Он — креол из Перу и никогда не бывал в Европе, своим повышением он обязан единственно своим достоинствам. В беседе он упомянул, что генерал-майор Хиггинс опечалится, когда узнает, что индейцы задерживали его на границе, пока мы пребывали в его владениях. Об этом военном говорили только хорошее, и он пользуется всеобщим уважением, поэтому я сожалел, что обстоятельства вызвали его отсутствие.

К нему отправили вестового, и в своем ответе, который пришел, когда мы еще были в городе, он объявил, что скоро возвращается: он заключил почетный мир с индейцами, который столь нужен жителям колонии. Отдаленные поселения подвергаются набегам дикарей, которые убивают мужчин и детей, а женщин уводят в плен.