Вот и я в 1990 г. с помощью друзей-ветеринаров получил участок в 12 соток в 17 км от Истры в живописном экологически чистом лесном краю в деревне Еремеево. В первой половине 1991 г. мы с супругой Тоней на все наши сбережения, на 11 тыс. рублей, купили очень симпатичный сборный дачный домик 4×5 м с комнатой и балкончиком на 2-м этаже. Домик стоит на возвышенности, фактически на холме, с которого открываются очаровательные виды. Холм, на котором стоит деревня, с двух сторон обтекают ручьи с полукилометровыми заливными в дожди и в половодье долинками, поросшими высокой, в рост человека, травой и местами кустарниками. За долинками – лес еловый и сосновый с грибами и малиной. С третьей стороны – полуразрушенная церковь. В 1990–1991 гг. это был заброшенный, почти дикий уголок. С балкона нашего домика мы наблюдали, как около леса «мышкует» лиса. Прыжок вверх и вниз, чтобы схватить мышку. Лисы все время встречались на прогулках за грибами, недаром рядом деревня Лисавино. По долинке бродили лоси и исключительно элегантные косули. На опушках были видны следы кабанов.
С 1992 по 1998 г. в окрестностях Еремеева и Лисавина возникли три больших дачных поселка. Под напором дачников и их собак сначала ушли кабаны, затем исчезли лоси и косули. Перестали встречаться лисы. Но остались зайцы, от которых страдали садоводы.
Тоня была чисто городским жителем и никогда не соприкасалась с сельским хозяйством. На даче первые 3–4 года не было ни электричества, ни газа. Тоня освоила навыки «поджигателя» – ловко разжигала на дворе дрова и готовила на плите. Она очень хорошо обустроила быт и питание на даче. Её попытки – эксперименты с выращиванием, в первую очередь цветов, были не очень плодотворны.
Ну а я, имея богатый опыт работы в сельском хозяйстве во время войны, с «упоением» копал землю и развел показательный огород. Наш участок был хорошо унавожен прежними хозяевами, а затем за 10–15 лет превратился в целину.
ЭФФЕКТ ЦЕЛИНЫ – удивительное явление. Все мы помним, каким огромным – рекордным – был первый урожай после поднятия целины в Южной Сибири (теперь Казахстан). Вот и у нас росли бурно кабачки, тыквы, а картофель давал больше полведра с одного куста. Отдельные картофелины достигали 700–800 граммов. Но это только первые 2–3 года. Потом всё стало нормальным. А огурцы и помидоры вырастали и созревали только в парнике. Район Истра – один из холодных районов Московской области.
Мы с Тоней вовремя успели вложить все свои сбережения в недвижимость, в домик. Всего через 2–3 месяца, во второй половине 1991 года грянул кризис – девальвация. Рубль подешевел более чем в 10 раз. У всех «сгорели» все сбережения. Люди были в отчаянии и пили сердечные пилюли.
У нас с Тоней таких переживаний не было, ибо у нас не осталось сбережений – всё в домике. Но удар по зарплате был существенным. Фактически с 1991 года у преподавателей, учителей, врачей исчезла реальная зарплата.
Следующие 5–6 лет мы действительно с этого огорода почти полностью обеспечивали себя картошкой, морковкой, кабачками, свеклой, зеленым луком, салатом… Позже стали собирать смородину, черноплодную рябину, терн и малину. А ещё позже даже яблоки.
В руководстве страны среди соратников против М. Горбачева назревал бунт с двух сторон: со стороны коммунистов, готовивших ГКЧП, и со стороны антикоммунистов в лице Б.Н. Ельцина.
Полностью прекратились снабжение и финансирование НАУКИ.
А М.С. Горбачев продолжал свои демагогические речи о «консенсусе», о демократии… Массы были готовы выйти на улицы всё равно за кого, лишь бы прекратить существующее положение. И вышли – за очередного, ещё более опытного демагога – за алкаша и разорителя страны Ельцина Б.Н. В 1991 году руководство Коммунистической партии выступило против Горбачева, блокировав его в Крыму на даче и создав ГКЧП (Государственный комитет по чрезвычайному положению).
Они сделали две стратегические ошибки.
1. У них не оказалось альтернативного популярного вождя-руководителя.
2. Они не смогли толком объяснить народу угрозу от Горбачева, а тем более от Б.Н. Ельцина.
Но такой