Путешествие по жизни в науке из века ХХ в век XXI

Отношение у нового заведующего нашей объединенной кафедрой биофизики и физики Игоря Викторовича Кулешова с ректором, его заместителем и деканом НЕ СЛОЖИЛИСЬ и непрерывно ухудшались. И.В. Кулешов оказался довольно хорошим человеком, но «барином». Он не вмешивался в дела отделения биофизики и «сверху» руководил отделением физики. Он издал распоряжение о назначении 2 заместителей: по биофизике Журавлева А.И., по физике Белановского А.С. Мы и составляли планы и отчеты кафедры, а он довольно часто отсутствовал в академии. Случалось, что он отсутствовал, когда его вызывали в ректорат или деканат. К тому же он ежегодно болел и по месяцу лежал в больнице. Ректор был вне себя, и на ректорате вопрос был решен. Отделу кадров было поручено контролировать посещаемость Кулешова. Такой заведующий академии не нужен. Итак, ставленник ректора ему «не подошёл». Ошибочка в смещении Журавлева. Ректорат зондировал, не вернусь ли я в завы. В такой беседе с одним из проректоров я показал ему шиш, сказав, что я не футбольный мячик.

Волновался и сам Кулешов, не претендую ли я на зава. Я сказал ему, что ещё «не рехнулся». Встретив меня в коридоре, ректор спросил меня: «Откуда взялся этот Кулешов?» – «Не знаю. Его же к нам привели Вы», – ответил я. «Да, – сказал он, – кафедру из Круглой башни мы, наверное, будем переводить». – «Евгений Сергеевич, перевод кафедры биофизики с её оборудованием будет означать уничтожение кафедры!» На том и разошлись. Итак, в его голове ничего не изменилось, и это вскоре подтвердилось классически.

Джугели по-прежнему бегала к ректору в ректорат и «гундела» о «бардаке» на кафедре биофизики. Е.С. Воронин продолжал укреплять академию по всем направлениям, отремонтированы были все корпуса, всё блестело и сверкало. Никаких курильщиков. Все сотрудники из внутренних фондов получали доплату, равную государственной. Финансировались расходы на реактивы, стекло, корма. Такая доплата делала сносной жизнь остепененных сотрудников, особенно докторов наук, а тем более академиков.

Вот насчёт академиков. Е.С. быстро стал академиком РАСХН. Он смог провести в академики своего заместителя, проректора по учебной работе и очень хорошего человека Фёдора Ивановича Василевича, а в членкоры И.И. Кочиша и дагестанца Давуд Семедовича Девришева, заведующего кафедрой иммунологии.

В это время был обанкрочен ряд сельскохозяйственных институтов во главе с академиками, которые остались «без работы», например Институт пушного звероводства.

В результате в Ученом совете академии оказались 8 академиков и 4 членкора. Стали говорить, что Ветеринарная академия – главный филиал Сельскохозяйственной академии. Тяжёлым оставалось только положение молодых специалистов.

Деятельность Воронина как руководителя была признана и отмечена как в России, так и за рубежом. Как он сам говорил, у него есть все награды и регалии: академик РАСХН, заслуженный деятель науки РФ, доктор наук, генерал-майор; и иностранные: Офицер английского королевского ветеринарного колледжа, Академик Международной академии аграрного образования, почетный доктор Оксфордского и Кембриджского университетов.

В соответствии с новыми веяниями в науке он организовал новые кафедры по актуальным направлениям: иммунологии, биотехнологии, болезней экзотических животных, и на нашем биологическом факультете – новую, третью специальность – экологию. Ему удавались все мероприятия, которые он задумывал, кроме…

Приближалась очередная аккредитация в начале 2008 года, и ректор решил одним махом убить двух зайцев.

1. Доказать наконец, что на биофизике бардак.

2. На этой базе показать несостоятельность нашего зав. Кулешова И.В. и предложить ему уйти.

3. Заодно организовать переселение биофизики из Башни.

Он по-прежнему верил Джугели, даже после государственной аккредитации. Была создана мощная комиссия по проверке биофизики во главе с зав. кафедрой неорганической химии, моим другом профессором Владиславом Викторовичем Егоровым. Ему было дано прямое указание, точнее, устное распоряжение доложить о бардаке и развале работы на биофизике и физике. Но ректор сделал стратегическую ошибку, не включив в комиссию Джугели. Комиссия тщательно проверила нашу кафедру и подготовила положительное решение. В.В. Егоров оказался меж двух огней: с одной стороны, ректор, а с другой – комиссия и коллектив кафедры. Он принял правильное решение, заняв пассивную позицию, что есть, то есть.

Ректор сделал вторую ошибку, он предварительно не ознакомился с решением комиссии. Доклад В.В. Егорова на ректорате с положительным заключением комиссии вызвал у него СТРЕСС.

«Как так, у них же бардак и беспорядок!»

«Я зачитал Вам решение комиссии», – ответил В.В. Егоров.

«Хорошо, Вы оказались мягкотелым. Я знаю, что член комиссии, зав. кафедры радиобиологии Н.П. Лысенко – друг Журавлева. А что скажет профессор В.Д. Уразаев, он же опытный администратор».

Но члены комиссии оказались уважающими себя людьми и от своего решения не отказались.