Путешествие по жизни в науке из века ХХ в век XXI

Программу по специализации биохимия быстро составляла наша неутомимая председатель Учебно-методической комиссии, доцент кафедры биохимии Людмила Александровна Фролова. Она её и доложила на комиссии, получалось, по её представлению, что предстояло преподавать только биохимию, в основном сотрудниками кафедры биохимии. Но тут вмешался новый (после Малахова) молодой заведующий кафедрой биохимии профессор Сергей Юрьевич Зайцев (50 лет). Он оказался человеком широкого кругозора и заявил: «Как это мы будем выпускать только на базе биохимии? Специалист биолог-биохимик должен иметь представление о других фундаментальных науках, прежде всего о биофизике. Александр Иванович, какие биофизические дисциплины Вы предлагаете включить в Учебный план?» Я предложил две – в план бакалавра и две свои – в план магистра. В общем, благодаря С.Ю. Зайцеву я без работы не останусь. Но вот кафедра? Еле добрался до кафедры, и с Натальей Владимировной Никольской согласовали текст изменений по этим программам. Всё начинается не сразу, но проявляется внезапно.

Бюрократический стресс-удар по результатам 30-летних трудов был ошеломляющим. По дороге домой я понял, что у меня поднялось давление; сдавливало сердце – стенокардия; но самое главное, я чувствовал снижение частоты и временные остановки пульса с временной, 3–5 секунд, потерей сознания. Нужно было за что-то держаться, чтобы не упасть. Еле доехал домой.

Отлежался 2 дня и 23 января отправился в поликлинику у Киевского вокзала. Меня приняла замечательный дежурный врач Марианна Азиатцева – послушала, сняла кардиограмму и сказала: «С Вашими остановками сердца Вы могли вполне не проснуться утром или упасть и умереть по дороге». Она вызвала скорую помощь и твердо отправила меня в кардиохирургическое отделение 4-й городской больницы (за Павелецким вокзалом). Итак, я оказался в 12-й палате на 4-м этаже.

Отделение хирургическое, хирурги – люди решительные и без сантиментов. ЭКГ + холтеровское мониторирование ЭКГ (это ЭКГ с 12 электродами); сняли показатели – утром пульс 35–45. Обход и заключение заведующего: оперировать, т. е. вставлять в меня КАРДИОСТИМУЛЯТОР, который не даст моему сердцу остановиться.

Конечно, всё началось не сразу, а задолго до этого. Накапливались подпороговые или незначительные повреждения от постоянных стрессов. Я не обращал на них внимания, но они были, особенно повышение давления и радикулиты.

Если посчитать эти тяжёлые и даже не переносимые для других удары: трижды снимали с должности заведующего – этого одного хватит нормальному человеку для трех инфарктов; на ректоратах дважды объявляли работу неудовлетворительной. Всё время оказывали давление, чтобы я занимался чем-то другим. 30 лет жил под угрозой закрытия, или, что почти равносильно, переселения кафедры ректорами Беловым и Ворониным; и это неуемное стремление ректора Воронина доказать, что на кафедре бардак. Не прошли бесследно и организации девяти Всесоюзных и Всероссийских симпозиумов. Ну, и главное, непрерывный бюрократический гнёт с постоянными требованиями СРОЧНО (к завтрашнему дню) создать новую программу, изменить расписание, ввести новые дисциплины… и всё срочно. А в последнее время маразм – каждый год заново переписывать и утверждать программы.

Ко всему этому надо добавить нервотрепку со вторичной приватизацией квартиры в 2005 году, после сноса нашей пятиэтажки и переезда в новую квартиру. Приватизация – и это после того, как первую квартиру мы купили как кооперативную, а затем её ещё и приватизировали.

И наконец, издевательство на целый год, весь 2007-й, с ДАЧНОЙ АМНИСТИЕЙ – повторной приватизацией дачного участка в четырех с/х организациях г. Истры; хотя при его покупке мы полгода его приватизировали и получили в собственность при первом оформлении в 1991 году.

Такое впечатление, что все наши государственные министерства и ведомства только и занимаются изобретением стрессовых ситуаций для доведения ещё работающих либо до инсульта, либо до инфаркта.

Наиболее тяжело я переживал увольнение Ю.П. Добрачева проректором К.И. Абуладзе и С.Н. Макарова ректором Беловым. Конечно, не прошли бесследно и гадости со стороны таких личностей, как зам. министра Макарова, А.П. Казаева, Саши Попова, В. Талицкого, В.И. Глазкова… Приходилось каждый раз не спать ночи, находя выход из тупиковых ситуаций.

Наш организм ничего не забывает. Мы – это по существу «кусок» соленой воды, вышедшей из океана, а вода имеет память и структурно реагирует на все воздействия: по следу которых, например, тюлень рыбу догоняет. Тем более любое воздействие оставляет след, и удар концентрируется по «слабому месту» в организме. У меня таким слабым местом оказалась сердечно-сосудистая система, по наследству не очень «прочная» у моего отца. В общем, я и раньше кое-что чувствовал, вот и накопилось за жизнь и проявилось как бы внезапно. Удивительно не то, что это со мной случилось, удивительно, что это случилось в 79 лет.