Путешествие стипендиатов (илюстр)

Короче говоря, пикировка кончилась рукопожатием, проделанным с несколько натянутым видом со стороны Роджера Хинсдейла и совершенно чистосердечно со стороны Луи Клодьона. Затем обе высокие договаривающиеся стороны согласились с тем, что Тони Рено не должен предпринимать никаких попыток с целью освобождения Сент-Люсии от английского владычества. Единственное, что Луи Клодьон счел возможным добавить, так это то, что вскоре пассажиры «Стремительного» убедятся de visu [227]и de audita [228], что если над островом сейчас и развевается британский флаг, то тем не менее там на всем — нравах, традициях, манере поведения — лежит неизгладимая французская печать. Высадившись на Сент-Люсии, Луи Клодьон и Тони Рено вполне могли бы решить, что попали на Дезирад, Гваделупу или Мартинику.

Незадолго до девяти поднялся ветер, и, как и рассчитывал Гарри Маркел, дул он с моря. И хотя речь идет о западе, тем не менее для Сент-Люсии это выражение совершенно справедливо, поскольку остров открыт и с запада, и с востока. Омываемый Антильским морем и Атлантическим океаном, остров открыт всем ветрам и волнам.

На «Стремительном» немедленно начали подготовку к подъему якоря. Как только якорь был поднят на кат и поставлены паруса на грот-мачте, фок-мачте и бизани, барк начал маневрировать, чтобы покинуть якорную стоянку и обогнуть мыс, закрывающий вход в порт Кастри.

Этот порт является одним из лучших в Антильском архипелаге, чем и объясняется упорная борьба за обладание им между Англией и Францией. К моменту нашего повествования относится завершение строительства набережных, причалов и складских помещений для обслуживания многочисленных судов. Острову, несомненно, уготовано большое будущее, ведь именно здесь заправляются углем, хранящимся в огромных складах, беспрестанно заполняющихся новыми партиями, доставляемыми судами из Великобритании, все пароходы, заходящие в порт.

По площади остров не принадлежит к числу самых крупных из Наветренных островов, всего четырнадцати квадратных километров, а его население насчитывает сорок пять тысяч человек, пять из которых приходятся на долю Кастри, столицы острова.

Роджер Хинсдейл был бы, безусловно, счастлив, если бы остановка на «его» острове оказалась более продолжительной, чем на других, уже удостоившихся посещения лауреатов Антильской школы. Он хотел бы показать остров товарищам во всех деталях, однако программой были предусмотрены три дня, и с этим следовало считаться.

К тому же на Сент-Люсии не осталось никого из членов семейства Хинсдейлов, обосновавшихся в Лондоне, но принадлежащая им собственность была на острове весьма значительной, и поэтому Роджер напоминал юного лендлорда, явившегося обследовать свои владения.

После того как «Стремительный» часов в десять бросил якорь в порту, Роджер Хинсдейл и его приятели в сопровождении неизменного мистера Паттерсона отправились на пристань.

Город показался им довольно приятным, чистеньким, с широкими площадями, прямыми просторными улицами, тенистыми уголками, столь вожделенными, учитывая неописуемо жаркий климат Антил. И все же путешественники не могли избавиться от впечатления, о котором уже говорилось: город показался им более французским, нежели английским.

Поэтому Тони Рено не смог удержаться от замечания, от которого Роджера Хинсдейла слегка покоробило:

— Нет, решительно… мы здесь как во Франции!

Пассажиры были встречены на причале управляющим, который должен был их сопровождать во время экскурсий по городу. Мистер Эдвард Фолкс ни в коем случае не забыл бы дать им возможность полюбоваться великолепными плантациями, особенно сахарного тростника, ибо они были очень известны на острове и соперничали по урожаям с плантациями острова Сент-Кристофер, где получают лучший на Антилах сахар.

В колонии число белых было очень невелико, что-то около тысячи человек. Цветные и черные составляли большинство населения, причем их численность значительно возросла после прекращения работ по строительству Панамского канала [229], что сделало их безработными.

Прежний дом Хинсдейлов, где жил теперь мистер Эдвард Фолкс, был весьма просторным и комфортабельным. Он находился на городской окраине и легко мог вместить всех пассажиров «Стремительного». Роджер, принимавший друзей в качестве хозяина, предложил всем остановиться в этом доме на все время пребывания на острове. Каждый получил бы отдельную комнату, а мистер Паттерсон — самую лучшую. Столоваться, разумеется, все будут тут же в большой обеденной зале; к тому же в распоряжение пассажиров будут предоставлены экипажи поместья.

Предложение Роджера Хинсдейла было принято с благодарностью, поскольку, несмотря на его врожденное высокомерие, юный англичанин отличался щедростью и готовностью услужить, хотя и делал это всегда с известной долей тщеславия по отношению к своим товарищам.