Путешествие туда, не знаю куда (СИ)

— Ален, на некоторое время вы становитесь хозяином всего замка, не сомневаюсь, что под вашим руководством все будет нормально. Запасов в замке достаточно, чтобы прокормить людей?

— Да, господин магистр. В замке всегда есть запас продовольствия из расчета на полгода осады. Такого никогда не было, но правило соблюдается неукоснительно.

— Вот и отлично. Сытым солдатам служится намного веселее, вы это лучше меня знаете. Удачи вам.

Мы крепко обнялись.

— Вам легкой дороги, господин магистр. Да хранит вас всех Светозарный.

Ночевать решили в поместье Дега, поддавшись на уговоры дона Фонтена. Вечером за поминальным столом я выслушал еще раз историю жизни Антуана, воспоминания о детских годах Олиера и его старшего брата. С количеством выпитого вина грусть отступала, дон Фонтен, страшно довольный назначением Олиера наместником города, в который раз стал хвалиться сыновьями.

Разговоры о старшем, служившем в дворцовой гвардии, и до этого большой радости у меня не вызывали, а вспомнив его хамское поведение при встрече с Олиером в столице, я вообще разозлился.

— Дон Фонтен, — начал я вкрадчиво, — теперь, когда мы отдали дань уважения вашему брату, позвольте мне исполнить поручение Его императорского величества. Вы не против?

Дега-старший затряс головой.

— Что вы, господин магистр, как можно. Вы вольны делать в нашем доме все, что угодно.

— Вы меня не поняли. Поручение касается лично вас.

Дон Фонтен замер, приоткрыв рот. Затем нашел в себе силы и спросил, немного заикаясь:

— М-меня? Его им-мператорское величество? П-помилуйте, я ничего не понимаю.

— Не волнуйтесь, уважаемый дон Фонтен, уверяю вас, небольшая формальность. Наш император был искренне обрадован, что ваша знаменитая коллекция камней нашлась, а особенно, королевский сапфир. Поэтому, прекрасно зная нравы современной молодежи, император Арнольд XXVII повелел, — я внимательно посмотрел на отца Олиера, — сохранить в целости и сохранности указанную коллекцию драгоценных камней. Для чего вы должны написать собственноручное распоряжение.

Дон Дега, возьмите, пожалуйста, бумагу и перо. Пишите:

«Я, дон Фонтен Дега, старший представитель рода Дега, обязуюсь сохранить коллекцию драгоценных камней в количестве…»

— Сколько осталось камней на сегодняшний день?

— Двадцать семь, — прошептал пришибленный дон Фонтен, — я два камня продал для ремонта поместья…

— Жаль, конечно, но, так и быть, я не буду говорить об этом нашему императору, поместье действительно надо бы привести в порядок. Пишите дальше:

«… двадцати семи штук, включая королевский сапфир. По истечении моего срока жизни хранителем коллекции становится мой сын Олиер Дега».

— Как Олиер?! — изумленно вскинулся дон Фонтен, — он же младший сын! Есть старший сын, Овидер, и по закону…

— Дон Дега! — произнес я ледяным тоном, — вы готовы обсуждать повеление нашего великого императора?

За столом воцарилась мертвая тишина.

— Нет, что вы, но это так неожиданно…

— Пишите далее.

«Распоряжение написано собственноручно и не подлежит изменению ни при каких обстоятельствах. Дата. Подпись».

Я дождался, когда просохнут чернила, забрал завещание у растерянного отца и свернул лист в трубочку.

— Господин Олиер Дега, вы все слышали? — сурово спросил я парня.

Тот подскочил с места, поклонился и сказал:

— Да, господин магистр.

— Вам все понятно?

— Да, господин магистр.

— После кончины вашего отца, надеюсь, она произойдет совсем нескоро, — я положил свою ладонь на слегка подрагивающие руки Дега-старшего, — вы заберете двадцать семь камней, — да, дон Дега? — я взглянул в глаза старшему рода.

— Да, господин магистр, — завороженно прошептал дон Фонтен.

— Вы, дон Олиер, заберете коллекцию и будете хранить ее бережно и свято. Держите.

Я передал завещание дону Олиеру. Вот так, дружище дон Овидер, хрен тебе, а не папины денежки. Сделал пакость гвардейцу дворцовой стражи и на душе приятно. Доброе дело я сделал, а не пакость. Размотал бы сыночек в столице все камешки до единого, дурное дело нехитрое. А теперь сам, только сам.

— Не грустите, дон Фонтен, не в деньгах счастье, главное, что император очень высокого мнения о вашем сыне.

— Правда?! — просиял любящий отец.

— Чистая правда, дорогой дон, — ответил я, глядя на хозяина дома честными глазами.

На самом деле из всей банды бездельников в дворцовой страже Арнольд знает может одного-двух человек из самых знатных родов империи. Захудалый род Дега к ним явно не относится, но главе рода знать об этом совершенно не нужно.

— Давайте выпьем за моих парней! — воскликнул раскрасневшийся дон Фонтен.

За парней можно и выпить, отчего ж нет. Олиер, за тебя!