Путешествие в Алмазные горы

– Знают, конечно. Но их поклонение подразумевает, что всевышний послал муравьев, чтобы научить более крупные существа, как нужно правильно жить. Тролли и города строят подобно муравейникам, внутри, в горах, с многочисленными, одним им известными входами и выходами. Я писала кандидатскую о социальном устройстве горных троллей. Во время суда обвиняемого раздевают, обливают медом и привязывают рядом с муравейником. Если муравьи его съедают за лунные сутки, то был виновен. Если не трогают, значит, оправдан.

Заканчивалась улица огромными золотыми воротами, ведущими в королевские покои. Никакой охраны здесь не наблюдалось. Зачем зря волновать горожан, если почти все они – члены королевских семей разных периодов правления. Ворота раскрывались с большим трудом. Было слышно, как скрипят шестеренки механизма, приводившего в действие открывание и закрывание ворот. Королевский зал приемов потрясал воображение своим великолепием и безвкусием. Расшитая драгоценными камнями ковровая дорожка вела от ворот к королевскому трону. Трон был вырезан из цельного золотого слитка, но хозяину этого показалось мало, и он поставил его на постамент из золотых слитков белого, красного и черного. В углу зала валялась тонна драгоценных камней и куски горной породы с золотыми вкраплениями, такие особенно ценились у архитекторов. Отлитый из золота бассейн с фонтаном, но без воды, золотые подсвечники, птички, пара деревьев и т. п. За пьедесталом для трона столпились любопытные придворные советники, военачальники и просто приближенные к монаршему телу.

Король, необъятных размеров даже по тролльим меркам, сидел на троне, довольно поглядывая на чужеземцев, восхищенных его богатством. Еще бы! Все восхищаются! И эти крутят головами, открывая рты. Пусть видят, пусть дивятся на могущество его рода. Даже гномы не настолько богаты, чтобы позволить себе рассыпать сокровища прямо под ноги! Если бы сейчас мысли короля троллей смог услышать гном, человек или эльф, то любой из них возразил бы, что остальные правители не настолько глупы, чтобы выставлять напоказ свою сокровищницу. Если же подобные суждения возникали у придворных короля, то все их держали при себе, не желая выяснять, кто прав, а кто нет, сидя на муравейнике. Посол со свитой остановился в трех шагах от подножья трона, поклонился и начал приветственную речь:

– О мудрейший, богатейший и сильнейший из правителей земель! Приветствуем тебя от имени Софинской империи! Слава о твоих богатствах достигла всех городов и стран от бесплодных пустошей до вечных льдов. О твоем могуществе слагают баллады и легенды. Мы долго шли, чтобы лично выразить тебе почтение императора Софинии и его народа. Нижайше прошу тебя принять наше восхищение и скромный дар в знак преданности и уважения, – громко пропел посол и достал из сумки увесистый золотой слиток с вплавленными в него изумрудами, сапфирами и рубинами.

Эхо, отражаясь от стен зала, вторило его словам. Королевский прислужник взял из рук Алена это ужасное творение рук человеческих и побежал вверх по лестнице к трону, подносить королю столь бестолковый дар.

– Что он несет?! – прошептала Хельга, толкая в бок Николу. – Мы же шли не к этому разжиревшему буйволу!

Беттина тут же зажала ей рот, а Никола сделал вливание хороших манер:

– Он и сам это прекрасно понимает. Но такие правила. Если Ален скажет что-то другое, нас выдворят отсюда туда, где взяли. И будем топать обратно.

– Это в лучшем случае, – поддержала его доктор социологических наук. – Стой, молчи и делай восхищенно-ошарашенное лицо. Хельга, тебе ясно?

Хельга закивала головой, Бет убрала руку, закрывавшую рот подруги.

Король остался доволен осмотром подарка, но обошелся с ним странно: бросил в общую кучу драгоценностей, валяющуюся на полу. Слиток звонко звякнул о родственный металл, но остался целым.

– Принимаю ваш скромный дар, он украсит мои богатства оригинальностью и необычным исполнением, – заговорил король писклявым тонким голосочком, глядя вниз на затерявшийся в общем золотом блеске подарок.

Король всегда подчеркнуто небрежно относился к подносимым ему подаркам. Таким пренебрежением он как бы говорил: «Вы так же ничтожны для меня, как и ваши подношения. Вы такие же мелкие и ненужные существа, как и ваши дары». Над королем троллей всегда посмеивались, его не любили и не уважали, но, попадая в его владения, все подобострастно смотрели снизу вверх на его трон и выражали свое обожание и восхищение его выставленными напоказ ценностями. Потому что прекрасно понимали, что здесь, внутри гор, он полновластный хозяин, способный своими причудами отправить гостей на корм муравьям.

– Почему император не почтил меня своим вниманием лично? – с ироничным укором произнес король.

Ему всегда нравилось, когда люди перед ним оправдываются и топчутся на месте в поисках нужных слов.