Путешествие в чудетство. Книга о детях, детской поэзии и детских поэтах

На мой взгляд, Г. Остер тонко подхватил интонацию, ритмический строй назидательной античной лирики — вернее, традиции её перевода на русский язык, идущей ещё от Пушкина (достаточно вспомнить его известное переложение из Катулла: «Пьяной горечью Фалерна / Чашу мне наполни, мальчик…»), соединив эту интонацию с укоренившимися в современной детской поэзии «звуковыми» ходами обэриутов: «Бегал Петька по дороге, по дороге, по панели, бегал Петька по панели и кричал он: «Га-ра-рар!» Я теперь уже не Петька, разойдитесь! разойдитесь! Я теперь уже не Петька, я теперь автомобиль…» (Д. Хармс, «Игра»).

Дело, конечно, не в копировании схожих сюжетов, не только в интонационном родстве. «Вредные советы» обыгрывают штампы «добрых» советов, а через них — штампы поведения и мышления. Поэтому стихи легко становятся сатирой — в классических канонах этого жанра.

Чужое имя, маска, которые нередко оборачиваются пародией, — одно из характерных качеств детской поэзии. Да и она сама зачастую становится маской, под которой скрываются приёмы взрослой лирики. Чем дальше — тем больше: уловленная «передразнивателем» лирическая традиция может стать объектом вторичного пародирования — уже на уровне пародии на самого автора, в частности, и автора «Вредных советов». Когда-то по этому поводу у меня придумалось такое:

Если вы решили, скажем,
Порезвиться в эпиграммах,
Михалкова не тревожьте —
Старых лучше поберечь.
И Успенского не надо
Беспокоить — он ответит.
Подразните лучше Гришу.
Гриша мягкий. Он простит.

Таким образом детская поэзия обретает карнавальность, множественность масок, когда чужое имя становится необходимой составной частью поэтической речи, обращённой к маленькому читателю. Так что «уловки взрослого разума» нам, надеюсь, только на руку!

От физики до филологии Григорий Кружков

Скажу честно: я очень люблю стихи для детей Григория Кружкова и нередко их перечитываю. Беру какую-нибудь его книжку — и начинаю читать-читать-читать-читать, пока не дохожу до страничек с «Содержанием», и эти странички тоже прочитываю с большим удовольствием, потому что, читая содержание, такие опытные читатели, как мы с вами, получаем удовольствие от одних только уже знакомых названий, а заодно и вспоминаем то, что сейчас прочли. Например, что-нибудь такое:

Яблоко пишет,
А тыква читает.
Яблоко часто
По тыкве скучает.
И представляет,
Как в дальней дали
Тыква ведёт
По ручьям корабли.

Если вдруг Тыква

С обиды заплачет,
Яблоко сразу
На помощь прискачет
Яблоко хочет,
Чтоб тыква о нём
Думать могла,
Как о друге своём.

Яблоко очень

На тыкву похоже:
Круглое тоже
И с хвостиком тоже.
Яблоко любит
Смотреть с высоты…
Тыква, а Тыква,
А что любишь ты?

Григорий Кружков — большой знаток английской, ирландской, американской поэзии. Редкий случай: он стал лауреатом Государственной премии именно за свои переводы. Ведь каждый из них всегда становится настоящим ЯВЛЕНИЕМ чего-нибудь незаигранного. Переводные книги Г. Кружкова для детей уже стали классикой жанра. Вспомним «Чашку по-английски», в которой он пересказал или, как сам любит говорить, «переиграл» английского поэта Спайка Миллигана. Или книжку «Посыпайте голову перцем», где собраны американские стихи для детей. Или сборник Хилэра Беллока «Книга зверей для несносных детей». Или, наконец, «Охоту на Снарка» Льюиса Кэррола и «Сказки Биг Бена»… И, конечно, вспомним оригинальные книги Кружкова — «Подлёдный лов», «Холодно — горячо», «Облако с крылечком», «Старушка в башмаке», «Рукопись, найденная в капусте», «Письмо с парохода» — как и переводы, они наполнены поэзией детского простодушия и удивления, которых хватит и на выдуманную, и на реальную жизнь.

Стихи и переводы Кружкова дополняют друг друга. Вот английский поэт Э. В. Рью:

РАЗМЫШЛЕНИЯ ЧЕРЕПАХИ, ДРЕМЛЮЩЕЙ ПОД КУСТОМ РОЗ

НЕПОДАЛЁКУ ОТ ПЧЕЛИНОГО УЛЬЯ В ПОЛУДЕННЫЙ ЧАС,

КОГДА СОБАКА РЫЩЕТ ВОКРУГ,

А КУКУШКА КУКУЕТ В ДАЛЬНЕМ ЛЕСУ

С какого ни посмотришь бока —
Я в мире очень одинока!

А вот сам Г. Кужков:

РАЗМЫШЛЕНИЯ ВОЛКА, КОТОРЫЙ ВЫШЕЛ ПОГУЛЯТЬ

В ХОРОШУЮ ПОГОДУ ДА ЗАОДНО И ОВЕЧЕК ПРОВЕДАТЬ,

НО ВСТРЕТИЛ ПО ДОРОГЕ СОБАКУ-ОВЧАРКУ И ПЕРЕДУМАЛ

Ну её совсем, овчарку, —
Всё гуляние насмарку!

Если стихи перекликаются таким образом, тут-то и начинаются самые настоящие чудеса. Чудеса в книжке.

Всегда интересно читать, что люди пишущие пишут про самих себя.