Читаем Путешествие в Город Мертвых, или Пальмовый Пьянарь и его Упокойный Винарь полностью

Теперь мы могли продолжать путешествие, и вот мы радостно отправились в путь – пошли no главной, или большой, дороге. Но когда мы одолели около восьмидесяти миль, нам стали встречаться бандитские банды, и это были «люди с большой дороги». Бандиты могли отобрать у нас деньги, а могли и деньги отобрать, и пристукнуть, – поэтому мы свернули с дороги в лес; но путешествовать по лесу было тоже опасно – из-за диких зверей и Дремучих Духов; а змей там водилось и вовсе несчитано.

«Я летел пять часов и ни разу не приземлился»

Я приказал жене собрать наши вещи, взять их в руки и прыгнуть мне на спину, а сам вынул один из амулетов – подарок Водяной Колдунной Женщины – и сразу превратился в огромную птицу.

И вот я превратился в огромную птицу – вроде самолета – и помчался над лесом. Я летел пять часов и ни разу не приземлился, но наконец мы миновали опасную зону, и тогда я огляделся и опустился на землю. И дальше мы пошли пешком, шли лесом. В 8.00 по вечернему времени мы добрались до того Неведомого Места, где, по словам старейшины, обитал винарь. Но это было вовсе не Место, а город.

Я принялся расспрашивать горожан о винаре, но они ответили, что я опоздал, – винарь был в их городе два года назад. Тогда я спросил, где он сейчас, и мне объяснили, что в Городе Мертвых, который населен упокойными людьми. Но до Города Мертвых было очень далеко.

До Города Мертвых было очень далеко, но я не хотел возвращаться без винаря и решил добраться до этого города. Мы немного отдохнули и отправились в путь, но идти нам пришлось без дорог и тропинок – в Город Мертвых никто из живых не ходил.

«Дорог нет – пойдем по лесам»

Мы отправились в путь и прошли миль сорок, и все лесом да лесом, без дорог и тропинок, но в 6.30 по вечернему времени мы добрались до глухой и дремучей чащобы, и эта чащоба была такая густая, что змея в ней и та бы вся ободралась.

На краю чащобы мы устроили ночлег – было уже темно – и крепко заснули, но, когда подошло два часа пополуночи, мы вскочили и увидели какое-то Существо – может, это был Дремучий Дух из чащобы, а может, и Зловредный Зверь, уж не знаю, но Существо направлялось, или двигалось, к нам. Оно было белое с ног до головы, только вот ног и головы у него вовсе и не было, а был один белый сверкающий глаз. И оно протянулось на ужасную длину – чуть не в четверть мили, но не очень толсто, футов шесть в поперечнике, – как белая колонна. Едва мы увидели Колонное Существо, я стал думать, чем его можно остановить, и вспомнил одно хорошее колдовство, которому когда-то научил меня отец – призвал к себе перед смертью и научил. Колдовство было такое: превратиться в огонь; отец научил меня, как это сделать, и сказал, что если я встречу опасность и превращусь в огонь, то окажусь в безопасности. И вот себя я превратил в огонь, а жену – в дым, мы запылали и задымились, но вдруг заметили, что к нам (огню) несется 90 таких же Существ. Когда они приблизились к огню (нам), то громко завопили «холодно, холодно» и стали нагибаться поближе к жару. Они грелись и радовались, и горланили «холодно», и говорили, что останутся у огня навсегда. Я думал, мы окажемся в полной безопасности, а мы оказались в кольце, или окружении, – ведь Колонные Существа окружили нас кольцом.

Стал я думать, как от них избавиться, и решил, что если мы начнем передвигаться, то, может быть, Колонные Существа отстанут, – они грелись у огня с часу пополуночи до десяти утра и никуда не уходили, а значит, нам надо было уходить самим.

Не думайте, что раз мы превратились в огонь, то не хотели есть – еще как хотели! – но обернуться людьми боялись из-за Существ: а вдруг они как раз людьми и питаются?

Мы остались огнем и начали двигаться, но Колонные Существа двинулись за нами и двигались, пока мы не приблизились к полю; но когда мы оказались не в лесу, а в поле, Колонные Существа удалились в чащобу – им не полагалось выходить из леса, а Полевые Существа не ходили в лес; но мы-то этого раньше не знали. Так мы отделались от Колонных Существ.

Когда мы избавились от Колонных Существ, то начали новое путешествие – по полю. В этом поле не росло ни деревьев, ни пальм, а трава была дикая, густая и высокая, с волосатыми и острыми как бритвы листьями, но издали она была похожа на пшеницу. Мы пробирались по полю до пяти часов вечера, а потом стали выискивать место для ночлега.

Стали мы выискивать место для ночлега и вскоре наткнулись на Термитный Дом – издали он походил на раскрытый зонтик высотой в три фута; а по цвету – кремовый. Мы сложили под зонтик все наши вещи, отдохнули и поняли, что очень проголодались, но когда мы поняли, что очень проголодались, то решили развести небольшой костер и приготовить ужин – для утоления голода.

Перейти на страницу:

Все книги серии Заколдованные леса

Путешествие в Город Мертвых, или Пальмовый Пьянарь и его Упокойный Винарь
Путешествие в Город Мертвых, или Пальмовый Пьянарь и его Упокойный Винарь

В своей собственной стране Амос Тутуола (1920 – 1997) долго не получал признания, зато его книги, переведенные более чем на 15 языков мира, повлияли не только на литературу, но также на танцы, визуальное искусство и музыку. Йорубский фольклор, ирония плюс языковая игра – и «из-под пера» современного сказочника Тутуолы выходят удивительные «цепляющие» тексты. Такова и самая первая его повесть – «Путешествие в Город Мертвых».Сюжет повести типичен для сказки или мифа: герой попадает в потусторонний мир, встречает там волшебных существ и, преодолев множество препятствий, благополучно возвращается домой. Если вчитаться, то понимаешь, что это скорее результат облеченного в литературную форму личного опыта автора, нежели художественный вымысел. А разве мы, подобно Пальмовому Пьянарю, не ищем счастья и не готовы отправиться за ним «хоть на край земли, хоть за край»?

Амос Тутуола

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза