Путешествие в Икстлан

— А ты попробуй. Ну пожалуйста, дон Хуан…

— Скажем так: когда человек рождается, он приносит с собой маленькое кольцо силы. Это кольцо почти мгновенно начинает использоваться. Таким образом каждый из нас уже с рождения зацеплен, и наши кольца силы сцеплены с кольцами силы всех окружающих. Другими словами, наши кольца силы зацеплены за делание мира для того, чтобы создавать мир.

— Приведи пример, может быть тогда я пойму, — попросил я.

— Например, кольца силы — твое и мое — в данный конкретный момент зацеплены за делание этой комнаты. Мы ее создаем. Наши кольца силы в данный момент сплетают[9] к существованию эту самую комнату.

— Постой, постой, — перебил я. — Эта комната существует сама по себе. Я не создаю ее, у меня нет с ней ничего общего.

Мое возражение, достаточно основательное с моей точки зрения, не произвело на дона Хуана никакого впечатления. Он очень спокойно повторил, что эта комната была вызвана к существованию и удерживалась на месте вследствие силы кольца силы каждого.

— Видишь ли, — продолжал он, — каждый из нас знает делание комнат, поскольку значительную часть своей жизни мы так или иначе проводим в комнатах. А человек знания развивает другое кольцо силы. Я назвал бы его кольцом неделания, потому что оно зацеплено за неделание. Поэтому с помощью этого кольца он может сплетать другой мир.

Девушка-официантка принесла то, что мы заказывали. На лице ее было написано подозрение. Дон Хуан шепнул, чтобы я заплатил сразу, потому что она сомневается в моей платежеспособности.

— Она не верит тебе, но ее вины в этом нет, — сказал он и разразился хохотом. — После нашей прогулки ты на черта похож.

Я заплатил по счету и дал чаевые, после чего официантка ушла. Я уставился на дона Хуана, пытаясь снова ухватить нить нашей беседы. Он пришел мне на помощь:

— Твоя проблема заключается в том, что ты еще не развил дополнительного кольца силы, и тело твое не знает неделания.

Я не понял. Мое сознание было замкнуто на довольно прозаическом вопросе: мне только хотелось знать, надевал он пиратский костюм или не надевал. Я спросил.

Дон Хуан не ответил. Вместо этого он забился в приступе хохота. Я умолял его все мне объяснить.

— Да я же объяснил! Только что все объяснил!

— То есть ты хочешь сказать, что не переодевался?

— Я только зацепил свое кольцо силы за твое собственное делание. А все остальное сделал ты сам, как и остальные.

— Невероятно!

— Нас всех обучили соглашаться по поводу делания, — мягко произнес он. — Ты даже понятия не имеешь, какую мощь, какую силу несет в себе это соглашение. Но, к счастью, неделание настолько же чудотворно и могущественно.

Я ощутил, как по животу пробежала неконтролируемая волна напряжения. Между тем, что я видел вчера, и его объяснением лежала такая пропасть, преодолеть которую я был не в силах. И, как всегда, в качестве последнего средства защиты я избрал сомнения и неверие. В сознании возник вопрос: а что, если дон Хуан все подстроил, предварительно договорившись с той четверкой?

Я сменил тему и спросил его о четырех учениках мага:

— Ты говорил, что они были тенями, да?

— Да.

— Это были союзники?

— Нет, это были ученики одного моего хорошего знакомого.

— Почему же ты сказал, что они — тени?

— Потому что в тот миг к ним прикоснулась сила неделания.

А поскольку они не так тупы, как ты, они сдвинули себя в нечто, совершенно отличное от всего, что тебе известно. И я не хотел, чтобы ты это видел. Это только травмировало бы тебя.

Вопросов у меня больше не было. И я не был голоден. Дон Хуан ел с большим аппетитом, и настроение у него было отличное. Но я чувствовал себя подавленным. Неожиданно я ощутил какую-то всепоглощающую усталость. Я осознал, что путь дона Хуана для меня недоступен. У меня нет качеств, необходимых для того, чтобы стать магом.

— Вероятно, тебе поможет еще одна встреча с Мескалито, — сказал дон Хуан.

Я заверил его, что вот об этом уж как раз я и не думал. Более того, мне не хотелось даже допускать мысли о возможности такого шага.

— Для того, чтобы позволить твоему телу извлечь пользу из всего того, чему ты научился, с тобой должны произойти очень жесткие вещи, — сказал он.

Я отважился предположить, что поскольку не был индейцем, я не совсем подходил для такой необычной жизни, какой являлась жизнь мага.

— Возможно, если бы я выпутался из всех своих обязательств, то мог бы действовать в твоем мире несколько лучше. Или если бы отправился с тобой в дикие места и жил бы там, — сказал я. — А сейчас я одной ногой стою в одном мире, второй — в другом, и в итоге от меня нет никакого проку ни здесь, ни там.

Дон Хуан долго на меня смотрел.