Путешествие в Индию

— Это не разрешается правилами, — не повышая голоса, терпеливо объяснил Ронни, поняв, очевидно, почему она его не понимает. Он хотел сказать, что когда-то был таким же, как она, хотя и недолго. Выйдя на веранду, он, глядя на луну, громко обратился в никуда. Слуга отозвался, и Ронни, не повернув головы, приказал принести свои вещи.

Миссис Мур, на которую Клуб произвел оглушающее и отупляющее впечатление, очнулась только на улице. Она подняла голову и посмотрела на луну, сияние которой подкрашивало бледной желтизной лиловую черноту неба. В Англии луна всегда казалась ей мертвой и чужой, здесь же она была закутана в одну шаль ночи вместе с землей и всеми звездами. Пожилую женщину внезапно пронзило чувство единства, родства со всеми небесными телами, как и с прохладной водой из бассейна, оставлявшей вкус необычной свежести. Миссис Мур не имела ничего против «Кузины Кейт» или британского гимна, но их нота заглохла, растворившись в новых нотах, так же как запах коктейля и сигары уступил место аромату невидимых цветов. Когда на повороте дороги блеснула длинная, без купола, мечеть, миссис Мур воскликнула:

— О, вот она. Я была там.

— Была там когда? — спросил сын.

— В антракте.

— Но, мама, ты не должна была этого делать.

— Теперь ты будешь решать, что я должна делать? — возмутилась миссис Мур.

— Нет, конечно, но в этой стране… Здесь никто этого не делает. Во-первых, тут есть змеи, по ночам они выползают из нор на дорогу.

— Ах да, мне об этом говорил и тот молодой человек.

— Звучит очень романтично, — вмешалась в разговор мисс Квестед, которая была без ума от миссис Мур и была бы рада совершить такую же маленькую эскападу. — Вы встретили в мечети молодого человека и ничего мне не сказали!

— Я хотела рассказать вам, Адела, но разговор в Клубе шел не об этом, и я забыла. Знаете, моя память начинает сдавать.

— Он был красивый?

Миссис Мур помолчала, потом с чувством ответила:

— Очень красивый.

— Кто это был? — поинтересовался Ронни.

— Врач. Я не знаю его имени.

— Врач? Я не знаю в Чандрапуре ни одного молодого врача. Как это странно! Ты можешь его описать?

— Он небольшого роста, с маленькими усиками и живыми глазами. Он окликнул меня, когда я выходила из темной части мечети, и спросил, сняла ли я обувь. Так начался наш разговор. Он боялся, что я вошла в мечеть в туфлях, но я, по счастью, вспомнила, что перед входом в мечеть принято разуваться. Он рассказал мне о своих детях, а потом проводил меня до Клуба.

— Хотелось бы мне на него посмотреть. Я не могу понять, кто это.

— В Клуб он не вошел, сказал, что ему это не разрешено.

После этих слов его озарило, и он воскликнул:

— О господи! Он мусульманин? Почему ты сразу не сказала мне, что говорила с туземцем? Я же ничего не понял.

— Мусульманин! Как это великолепно! — не удержавшись, воскликнула мисс Квестед. — Ронни, как это характерно для твоей мамы! Мы говорим о том, что хорошо бы увидеть настоящую Индию, и тут приходит она и просто забывает, что только что ее видела.

Ронни, однако, был сильно раздражен. Из описания матери он понял, что этот врач, вероятно, молодой простак с другого берега Ганга, который выплеснул на нее все свои братские эмоции. Какая досада! Почему она тоном не показала ему, что речь идет об индийце? Придирчиво, скрипучим голосом он принялся выпытывать подробности.

— Он окликнул тебя в мечети, да? Как он это сделал? Нахально? Что он сам делал в мечети ночью? Нет, это не время молитвы. — Последняя фраза была ответом на предположение мисс Квестед, которая слушала с живейшим интересом. — Значит, он поинтересовался насчет обуви. Это была просто наглость с его стороны. Старый как мир трюк. Жаль, что ты не была обута.

— Наверное, это и в самом деле было нахальство, но я не вижу здесь никакого трюка, — возразила миссис Мур. — Он очень рассердился, я поняла это по его голосу. Как только я с ним заговорила, он мгновенно сменил тон.

— Тебе не следовало ему отвечать.

— Но послушай, — заговорила склонная к логическим умозаключениям мисс Квестед, — разве ты не ждал бы от мусульманина ответа, если бы попросил его снять шляпу в церкви? Ответь, пожалуйста, в чем разница?

— Разница есть, есть, просто ты ее не понимаешь.

— Да, я ее не понимаю, но хочу понять.

Лучше бы она не встревала в этот разговор. Мать не играла здесь никакой роли, она всего лишь залетная птица, временный сопровождающий. Она может ехать в Англию с теми представлениями об Индии, какие ей нравятся. Но Адела, подумывающая о том, чтобы остаться здесь жить, — это проблема более серьезная; будет очень утомительно, если она начнет чудить с туземным вопросом. Он остановил лошадь.

— Вот ваш Ганг.

Внимание женщин было мгновенно отвлечено. Под их ногами внезапно возникло какое-то свечение. Оно не исходило ни от воды, ни от лунного света, оно, словно длинный светящийся сноп, просто висело в темноте. Ронни сказал женщинам, что свечение располагается там, где намывается песчаный берег, и темная полоса в пучке света — это песок. Рассказал он и о том, что из Бенареса сюда плывут мертвецы, но редко доплывают, потому что по пути их съедают крокодилы.