Путешествие в Иваново автора, Коврова и Баранова

Мы остались хорошими друзьями. Может, это смешно, но я до сих пор не могу понять, что она за человек. Если бы я снимал немой фильм, я бы непременно предложил ей главную роль. Она бы справилась. Она в жизни умеет заламывать руки так, что это вовсе не кажется смешным. Что я ещё могу о ней сказать? Она была доброй. Ей не хватало любви. Ей нравились красивые вещи. Она часто смеялась, чтобы скрыть смущение. Я говорю о ней, как будто она умерла, но она, слава богу, жива. Просто когда мы были вместе, я и не подумал узнать её поближе. Как много я потерял.

Я, Ковров и Баранов купили в сельском магазине мелкой копчёной рыбы, пива и ещё какой-то съедобной ерунды. Переходя трассу, мы заметили двух проституток. Ковров и Баранов точно определили, кто это. Это проститутки, сказали они. Но у меня такой уверенности не было. Я наблюдал двух обычных девиц, стоящих у дороги. Думается мне, мужчины делятся на два вида. Одни могут определить проститутку на глаз, а другие не могут этого сделать. Я не могу.

– Девчонки! – кричу я девицам.

Баранов и Ковров надо мной смеются. (Обычное явление.) После они неоднократно будут пересказывать, как я приставал к тем девицам у дороги, прибавляя к рассказу всё новые и новые фантастические краски. Они будут гордиться, что на тех девиц они не позарились, а я к ним приставал. Да. Я такой. Мне не стыдно. Тем более девицы не стали меня слушать, а пошли вдоль дороги, удаляясь от нас. Мы направились совсем в другую сторону.

Надо заметить, что в крови у нас ещё бродил вчерашний алкоголь. У меня болела голова. Мне всегда казалось, что так сильно, как у меня, ни у кого голова болеть не может. Разумеется, это не так. У каждого своя головная боль. В самом широком смысле этого слова.

Мы всё ещё не протрезвели со вчерашнего дня. Пьянство – замечательное средство для того, чтобы выбиться из накатанной колеи. Я имею в виду неожиданное, спонтанное пьянство.

Однажды мой друг, Лопатник, получил зарплату – довольно внушительную сумму денег. Зарплату на его работе было принято обмывать. В промежутках между рюмками он постоянно перекладывал деньги, желая их спрятать подальше. Затем он отключился. По его словам, он проснулся дома через восемь часов. Где он был, что делал всё это время – загадка. Проснувшись, Лопатник начинает напрягать память, пытаясь вспомнить, что с ним всё-таки было. В голове его появляются отдельные картины. Вот он, сильно качаясь, идёт по улице. Вот он входит в уличное кафе. Делает заказ. Ему приносят выпивку и закуску. Но он почему-то сразу поднимается с места и выходит. Вот он снова бредёт по улице. И всё сильно качается вокруг. Неожиданно моего друга Лопатника пронзает мысль о зарплате. Он бросается искать рюкзак и ищет, ищет. Он перерыл весь дом. Он даже заглянул в туалетный бачок. Отчаявшись, Лопатник сел на подставку для ботинок и привалился спиной к вешалке. И тут он почувствовал рюкзак. Всё это время рюкзак висел у него за спиной. Слава богу, деньги были в рюкзаке.

У меня самого давным-давно случился довольно неприятный случай, связанный с пьянкой. Ещё в школе весь наш класс пригласили сниматься на Одесскую киностудию. Фильм о школе. Как обычно, ни грамма правды о жизни подростков. Въехали мы большой толпой в гостиницу «Экран», расселились по номерам. Меня, как назло, поселили в номер с педагогом Н. Н. На второй, кажется, день мы купили очень много водки. Очень много – это для нас было две бутылки на восьмерых. Закуски не было. Несколько баранок – и всё. Стояли в номере между кроватями, переминаясь с ноги на ногу, и через силу вливали в себя алкоголь. Хрустели баранками. Кашляли от крошек, попавших не в то горло. Опьянели мгновенно. Да так, что стали падать. На пути к туалету образовалась очередь. Причём все люди в этой очереди стояли на четвереньках. Когда я оказался напротив унитаза, я услышал злой голос.

– Где ключи? – спросил Н. Н.

– Спроси у Н. Н., – ответил я, и меня немедленно вывернуло наизнанку.

Но это ещё не всё. Н. Н. послал меня вниз к кастелянше за ключами. Уж не знаю, что я там кастелянше внизу говорил, только закончилась вся эта история для меня плачевно. Наутро я проснулся в своём номере. Еле встал с кровати (здравствуй, головная боль) и поплёлся на сбор съёмочной группы на Одесской киностудии. Там педагог Н. Н. зачитал официальную бумагу. В бумаге было сказано, что съёмочная группа фильма в моих услугах больше не нуждается. Я оказался козлом отпущения. В итоге все мои одноклассники на два месяца оставались развлекаться в Одессе, а я отправлялся домой, в душную Москву. Поезд Одесса – Москва отходил в день моего рождения. Я уезжал, обидевшись на весь белый свет. Думаю, до конца эта обида не прошла. Никто из друзей-одноклассников не пошёл меня провожать. Только один Копальский, с которым мы и не дружили вовсе, доехал со мной до вокзала и помахал рукой.