Путешествие в каменный век, Среди племен Новой Гвинеи

Чтобы путешествовать в этих местах и остаться в живых, лучше всего по возможности избегать тесных контактов с природой. Только тот, кто полностью осознает, что находится во враждебном мире, которого ему не одолеть, может рассчитывать на возвращение без особого для себя ущерба. Ну а тот, кто тщится обуздать природу или поиграть в Тарзана, хватая свисающие лианы, будет очень скоро наказан.

Вот какие мысли одолевают меня, пока наш лагерь пробуждается ото сна. Но наконец и я вываливаюсь из гамака (самый противный момент!), разбитый, не стряхнувший с себя усталости минувшего дня, который провел скорчившись в пироге. Мое тело совсем окостенело, и виной тому не только усталость, но и дождь. С трудом натягиваю на себя рубашку и шорты. Они насквозь мокрые, хоть выжимай. А тут еще дает о себе знать голод, и умыться нельзя. Ванусс ревет прямо над ухом:

-Ну-ка все, поторапливайтесь! Туваи, прикрой свертки брезентом! Через пять минут отплываем!

Только теперь он делает вид, что заметил меня. Надо полагать, я выгляжу так, словно не меньше двух недель пролежал в гашеной извести, потому что левым уголком рта Ванусс изображает подобие улыбки.

- Ты ведь сам этого хотел, - говорит он, подходя ко мне и доставая из-за пазухи небольшую бутылку.

Оглядевшись вокруг и, убедившись что никто не видит, чем он занимается, Ванусс протягивает мне бутылку. Я с благодарностью отпиваю пару глотков обжигающего горло виски, после чего он прячет ее на прежнее место. Никто не должен видеть, что у него с собой спиртное.

- Ну, вот ты и позавтракал, - ухмыляется он.

Несколько капель виски немного взбодрили меня. Еще не очнувшись хорошенько ото сна и тревожных мыслей, я направляюсь к берегу, где в молочном тумане как бы парят лодки. Где-то над головой кричат белые какаду и огненно-красные, похожие на ястребов спицы, а над рекой и джунглями стоит зловонный запах ила и гниющих растений. Я делаю шаг в сторону, чтобы справить нужду, но один из островитян хватает меня за руку и качает головой.

- Нет, таубада [7], нет, - говорит он решительно.

Подошедший Ванусс поясняет:

- Здесь вокруг сплошная тина. Стоит сделать шаг - утонешь. Это как зыбучий песок. Надо отойти глубже в лес.

Ткнув меня в живот колышком от крепления палатки, он громко хохочет:

- Только смотри, чтобы там тебя не схватили охотники за головами!

Я не разделяю его веселости и, признаться, начинаю раскаиваться в том, что отправился в этот край нескончаемых болот с бандой охотников за крокодилами. Отныне Ванусс - мой господин и повелитель, я полностью завишу от его настроения. Правда, убить меня он вряд ли сможет: в Порт-Морсби или на острове Четверга кто-нибудь из его людей непременно проболтается об убийстве белого человека, да и власти быстро обнаружат, с кем я отправился в страну болот. Но ему ничего не стоит испортить мне жизнь здесь. Откажет, например, в помощи, если я заболею. Вдруг начнется приступ из-за камня в почке и потребуется немедленная операция? Или вновь меня свалит малярия? С этими невеселыми мыслями, вооруженный рулоном туалетной бумаги в одной руке и мачете в другой, я пробираюсь в глубь девственного леса.

И все-таки жизнь прекрасна, думаю я несколькими минутами позже, когда вновь оказываюсь на берегу и занимаю свое место в лодке. Да и Ванусс отличный парень, такой обходительный и простой. Мы путешествуем по земле асматов, охотников за головами, и за минувшую неделю Ванусс не раз предостерегал меня от опасностей и оказывал всяческую помощь. Он нелегально охотится за крокодилами. Ну и что? Разве есть легальные охотники на этих рептилий? Чем больше я размышляю, тем веселее становится у меня на душе. Наше путешествие представляется теперь в розовом свете. Я даже верю, что мне удастся сделать хорошие снимки, хотя аппаратура подмокла, а пленки отсырели.

Но вот заработал мотор, и мы отправляемся в путь вверх по реке. По-прежнему льет дождь. Час за часом крупные капли падают с темно-зеленой крыши отвесно и с такой неумолимой регулярностью, что вновь охватывает уныние. Я страдаю от "току" - так местные жители называют хандру, которая преследует белых путешественников в джунглях страны болот. Насколько мне известно, эта болезнь не описана в медицине, однако несомненно, что она во многом способствовала восприятию островитянами белых людей. Страдающему "току", полагали они, достаточно всего нескольких капель виски или какого-нибудь другого крепкого напитка, чтобы ему море стало по колено.