Путешествие в Лилипутию

В один из дней появилась ее превосходительство чрезвычайный посол Макука XIII. Видимо, ее приезд носил инспекционный характер, но она не исключала – при благоприятных обстоятельствах – возможности продолжения своих научных изысканий. Однако обстоятельства ей не благоприятствовали. К тому же ее смутило присутствие Кульбюль, которая все эти дни была неотступно со мной.

Дальнейшая судьба Кульбюль омрачала мои мысли, целиком настроенные на близкое убытие с сей благодатной земли. У меня оставались несколько золотых английской пробы, которые мне удалось вместе с подзорной трубой утаить от лилипутских чиновников, досматривавших меня, и я подумывал о том, чтобы приобрести для моей милой дом в окрестностях столицы, где бы она смогла завести свое дело, наподобие того, каким занималась в Лилипутии, и получать устойчивый доход, который непременно приносило бы ей любвеобилие блефускуанцев. Замечу, что за время моего пребывания в Блефуску я не смог так досконально изучить эту страну, как изучил Лилипутию. Однако слушая разговоры помогавших мне плотников, я пришел к заключению, что любострастие более других тем занимает умы и помыслы обитателей сего малого острова, затерявшегося в океане. Все их разговоры сводились в основном к обсуждению планов на предстоящий вечер или рассказам о событиях вечера минувшего. А планы и события были до уныния однообразны, из чего я сделал вывод о том, что услуги Кульбюль и еще десятка-другого таких же милых особ будут для блефускуанцев мужеского пола как нельзя более кстати, к тому же внесут здоровый дух конкуренции в монотонную жизнь единственного пока в Блефуску заведения, предоставлявшего услуги такого рода.

Я сказал Кульбюль, что готов способствовать приобретению приличествующего таким намерениям особняка, а ей же придется поискать девиц, готовых посвятить себя сему благородному занятию. Она после недолгих размышлений ответила, что события последнего времени изменили некоторые ее взгляды, и теперь она вряд ли с прежним воодушевлением сможет заниматься тем, чем занималась до встречи со мной. Я не настаивал – ведь я и сам не без содроганий душевных делал эти предложения моей возлюбленной.

Я с нетерпением считал дни, оставшиеся до намеченного убытия, а пока занимался подготовкой моего плавательного средства к нелегкому походу. Испытания прошли успешно – лодка более не текла, однако тяжелые весла натирали мне руки, а потому я решил обустроить лодку еще и мачтой, на которой можно было бы закрепить парус – для этого у меня были мое одеяло и подстилка, служившая когда-то занавесом в театре. На обустройство мачты ушло еще три дня, и наконец все было готово.

На сердце у меня было тяжело, поскольку я так и не сообщил еще Кульбюль о своих намерениях и не знал – стоит ли это делать вообще. Я склонялся к тому, чтобы оставить ей золотую монетку и убыть по-английски, не прощаясь. Этой монетки ей вполне хватило бы на несколько лет, а там при ее сноровке и хорошеньком личике она наверняка не пропала бы – нашла бы своего спутника в жизни, родила бы детишек и, может, вспоминала бы меня время от времени добрым словом. К сожалению, все вышло не так.

В один из дней меня посетил сам правитель Блефуску – Макук XIII. Я сообщил ему, что днями буду готов к походу на Лилипутию, и блефускуанские моряки скоро будут торжествовать. Довольный правитель, потирая руки, сообщил мне, что я после совершения подвига буду награжден высшим орденом Блефуску. Я заранее выразил ему признательность и заверил, что не пожалею живота на службе великому и славному народу Блефуску.

Усыпив таким образом бдительность властей, я целиком и полностью погрузился в приуготовления к скорому отплытию. Впрочем, подготовка была необременительна, поскольку сводилась главным образом к созерцанию звезд на ночном небе и прокладке по ним предположительного курса моего утлого суденышка к торговым путям, где возрастала возможность встретить корабль. А еще я возносил молитвы Господу и призывал свою удачу, которая до недавнего времени сопутствовала мне во всех моих похождениях. Да и сам факт моего пребывания в Лилипутии и Блефуску можно было назвать немалой удачей – кому еще, кроме меня, довелось побывать в этих краях и описать их с такой беспристрастностью?

За день до намеченного моего убытия случилось несчастье: пропала Кульбюль. Сколько я ни искал мою славную лилипуточку – все без толку. Я звал ее, ломал в отчаянии руки, умолял Господа вернуть мне мою возлюбленную – тщетно! Видимо, ее смыла волна и унесла в бескрайний океан, где она обрела вечный покой.