Путешествие в обратно

– Будешь мяч подавать, если кто промажет. Пацаны, – обращается он к остальным, – как увидите Петровича кричите громче и ломитесь все к забору. Поняли? – Димка пользовался авторитетом у ребят. Ребята закивали головами. Рисковать никому не хотелось.

– Ну, че, ребзя, рванули! – сказал Вовка.

"Постучать" в настоящие ворота с сеткой – означало: выбежать на поле и как можно точнее бить мячом в ворота до тех пор, пока не появится Петрович. Дальше надо было удирать во все лопатки к спасительному двухметровому забору, на который вскарабкаться еще не каждому удавалось с первого раза. Был и второй путь отхода – добежать до углового туалета за которым был секретный лаз в заборе.

Обычно до появления сторожа мы успевали нанести по воротам пять – шесть ударов. Но в этот раз все пошло не так. По одному разу ударил Димка, Вовка и я. Серый промахнулся. Пока Витька возвращал мяч в поле, из здания вышел Петрович.

– Атас, ребзя!!! Петрович идет! – закричал Теленок. Ребята бросились бежать к забору.

– Успеем еще по удару, – скомандовал Димка и точно пробил по воротам. Быстро вернул мяч мне. Я разбежался, чтобы нанести удар, но Серый, оттолкнув меня, резаным пробил мимо ворот.

– Пацаны, уходим! Петрович близко! – заорал Димка.

Я оглянулся. Петрович переваливаясь ковылял по беговой дорожке. Вовка схватив мяч, собрался бежать тоже.

– Вовка! – крикнул я, – накати в последний раз!

Вовка паснул щеточкой мне на выход. Я разбежался и сильно пробил по мячу. Подбежал к сетке и оглянулся. Петрович был уже на середине поля. В руке он держал городошную биту. Он угрожающе размахивал ей и иноходью приближался ко мне. Мне захотелось еще разок ударить по воротам. Добежав, до одиннадцатиметровой отметки, я поставил мяч на белый кружок, и без замаха, пыром, ударил по мячу. Мяч пролетел над перекладиной. Петрович уже был совсем рядом, из его груди вылетали булькающие звуки. Я рванул что было силы к забору, но пробегая между штангой и металлической опорой наткнулся на веревку, натягивающую сетку. От резкого столкновения ноги взлетели вверх, и я всем телом грохнулся на землю. Сильная боль пронзила спину. Крики ребят затихли, перед глазами все поплыло. Я пытался сесть, но тело не слушалось меня. С большим трудом повернувшись на правый бок я увидел Петровича, который находился в нескольких метрах от меня. Потное перекошенное лицо сторожа не предвещало мне ничего хорошего. Панический страх охватил меня. Встав на карачки и прижимая руки к животу, я пополз от ворот. Ко мне подбежали Вовка с Димкой, подхватили под руки и потащили к забору. Боль постепенно отступила, я выпрямился и пошел самостоятельно. Понимая, что на забор мне не забраться, трусцой побежал к лазу, где меня ждали остальные. Мы вылезли наружу пробежали вдоль забора несколько метров и остановившись, припали к щелям в досках. Петрович. переваливаясь, медленно возвращался к зданию.

"А ведь он мог меня огреть палкой, но почему то замедлил ход, давая мне подняться и доковылять до забора", – подумал я. “ Это все было наигранно с его стороны. Не может искалеченный войной человек, быть таким озлобленным к детям. Он просто пугал нас, как пугало пугает ворон в огороде".

Я смотрел на ребят, которые без умолку болтали обо всем, но только не о том, что случилось со мной на стадионе несколько минут назад. Это – обычная детская жизнь полная экстрима, как бы сказала теперешняя молодежь.

Когда мы подошли к парку Калинина я отстал от ребят. Боль в спине утихла, а вот шишка, на стриженом затылке, значительно увеличилась. Как скрыть шишку от мамы я не знал. Мне не хотелось очередного маминого расследования. Оставалось переждать и что-то придумать.

– Юрка, ты че отстал? – крикнул Вовка повернувшись ко мне.

– Идите, я вас догоню!

26.

Я сел на ближайшую скамейку и стал думать как лучше убить время до вечера. Напротив парка простирались частные домики с садами. Весной, когда зацветают сады, белое поле цветов доходит до железной дороги. Запах от цветущих садов умопомрачительный. Сейчас я тоже улавливал запах, только не цветов, а яблок и вишен. Летние сорта уже отошли, но остались осенние, мои любимые, они еще вкуснее и слаще. Темно – бордовая перезрелая вишня Владимировка тает во рту, а антоновские яблоки пахнут так, что кружится голова.

Я решаю совершить кругосветку по "историческим" местам? По моему это то, что мне сейчас надо. Я встал со скамейки и пошел в противоположную от дома сторону. Дошел до рыбного магазина "Дары моря" около которого в газоне на траве расположились любители жигулевского пива. Початая трехлитровая банка стояла на ящике. Подвыпившие мужики громко о чем то спорили.