Путешествие в прошлое

— То, что происходило на юге и западе, нам не мешало, — вернулась она к прошлому. — Уже за несколько тысячелетий мой народ знал о разных путях развития и до прихода вашей эпохи активно покидал Ойкумену. А те, кто оставались или приходили после нас, должны были сами решать вопрос выживания на этой планете. Но скажу верное: этого Искандера мы напугали. Конечно, немного жаль, что сие в летопись не попало.

— Ой, покажи мне это, пожалуйста.

— Нет-нет, не хочу вспоминать.

— Ну хотя бы покажи, как выглядел Македонский.

— Ничего интересного, весьма неприятно выглядел.

— Ну расскажи немного, ты видела его до сражения или после?

— После. Сейчас те реки называются Сыр-Дарья и Аму-Дарья. В то время между ними пролегали земли массагетских племен. Скифов там не было. Между племенами были определенные отношения, и должно было сложиться государство. Вторжение войск Македонского прошло успешно и так быстро, что к нам за помощью не успели обратиться. По правому берегу Сыр-Дарьи постоянно курсировали отряды кочевников, мы их называли хуаниты, наши меньшие братья. Эта народность — предки хуннов, их зачастую и называли скифами. На них-то и напало войско Искандера, и те, уклоняясь от сражений, постоянно лавировали, изматывая конницу врага. Но в историю вошло: «Войско Македонского разогнало скифов».

Дело в том, что Искандер и его приближенные прослышали о скифском золоте и драгоценностях. Якобы там такое количество, что Европа и Азия просто нищие перед ними. В Александрии Эсхате готовилось войско в поход за сокровищами. Поэтому один из отрядов скифов был направлен к месту переправы, где головная часть войска Искандера была деморализована: часть бежали к нам, часть отрядами вернулись в родные места, другую часть войска Македонский реорганизовал, пополнил и направил в Индию.

Я была участницей некоторых событий, и поскольку свободна от воинской дисциплины — Райкхуана, тайком с другом Юразом пробралась в Александрию Эсхату. Несколько дней мы находились среди купцов. Мой преклонный возраст и строгий вид не давал повода к подозрениям, к тому же мы с Юразом сносно говорили на македонском наречии. Настал день, когда по Сыр-Дарье должны были проплывать плоты скифского кочевья, возвращаясь в северные земли. Это придало смелости, и мы решили познакомиться с Македонским и его свитой. Но не знали, какой придумать предлог для визита к полубогу. Нам повезло, что у него была назначена встреча с купцами по вопросам постройки города, снабжения армии.

Оказавшись в огромном шатре, мы стояли далеко, старались пройти ближе. Охрана заметила нас, и мы были схвачены как шпионы. Из любопытства Македонский решил посмотреть на нас, а нам удалось разглядеть его. Лик неприятен весьма: блуждающая презрительная улыбка, болезненные тени вокруг глаз, особенно то неприятно, что глаза разного цвета. Ноги больные, в одно распухшее колено девушка втирала лекарство. Начальник стражи доложил, что мы — шпионы-северяне. Я внешне значительно отличалась от местных: высокая, белокожая северянка с седыми волосами. Юраз — юноша-горец с Гиндукуша.

— Говори, старуха, — обратился Александр ко мне. Я призналась:

— Привело любопытство, хотела увидеть полубога. Мне и моим соплеменникам нет необходимости шпионить, мы в любой момент можем услышать и увидеть. Нам нет необходимости завоевывать и ни к чему золото. Каждый из нас достаточно близок к Творцу, и он в любой момент исполнит желаемое. Даже если ты завоюешь все страны, это не даст тебе силы творить, что пожелаешь. Ты мне не веришь, так смотри, и пусть это видят твои гости.

Мгновенно впереди меня появился золотой баран. Повисла гробовая тишина, мой голос звучал громко:

— Ты не веришь своим глазам? Тогда потрогай.

Император сделал жест своей охране. Двое подошли к барану, один постучал мечом. Раздались возгласы:

— Это колдовство! Это чары!

А два солдата там временем попытались поднять статую. Подскочили еще двое, но сдвинуть не смогли. Александр хлопнул в ладоши:

— Что все это значит, старуха?

— А то, — ответила я, — что только духовная сила позволяет творить материальное. Творить собственный мир, в котором ты — бог, и всем окружающим это ясно без доказательств.

Баран исчез. Македонский громко и твердо произнес:

— Шпионка ты или колдунья, ты будешь казнена. Но радуйся, перед смертью ты видишь сына Зевса.

— Ложь, — сказала я, — такое не говорит сын Бога. Передо мной сатрап, не способный на величие.

Он понял мою уловку дать ему возможность проявить свое величие в милосердии и расхохотался. Все стали вторить ему. В это время к нему стремительно проскользнул офицер, что-то шепнул на ухо. У царя исказилось лицо, вытаращенные глаза смотрели сквозь людей. Он встал и быстро вышел через выход скрытый складками шатра. Все всполошились: «Скифы, скифы…», стали толкаться, пробираясь к выходу. Кто-то подошел к нам, оттолкнул стражника, держащего веревку, взял за руки меня и Юраза и потянул за собой из шатра.

Когда оказались в безопасности, высокий юноша в дорогих одеждах снял с моей шеи веревку.

— Скорее уходите. Только скифы могут быть такими беспечными.