Путешествие в революцию. Россия в огне Гражданской войны. 1917-1918

Интересно, что Сиссон ни в каком вопросе в своей книге не касается того дела, какие свидетельства раздобыл Гумберг, чтобы добиться отзыва назначения консулом, и он даже не упоминает, как он выполнил свою миссию. Макс Истман написал более интересный и живой рассказ об аннулировании консулата, чем мой, в своей заметке он описывает, как Гумберг крадет свидетельства из ящика стола Джона. Я впервые касаюсь этого дела в изданном материале, и я делаю это сейчас потому, что биограф Джона почти не коснулся этой заметки, а другие статьи слишком тенденциозны, чтобы не сказать – откровенно злонамеренны.

И поскольку выдающийся историк Кеннан отводит примерно шесть страниц в своей заметке об отзыве назначения Рида консулом и находит два документа, имеющие к этому отношение, такого инкриминирующего характера, «что они потрясли Ленина», и я оказался в положении защитника человека, который в защите не нуждался.

Откровенно говоря, все, что связано с тем, кто и почему говорил о деле с назначением консулом, мне казалось совершенно неважным, если бы это не приняло новый оборот, начавшийся с выступления критика, который был более радикальным, чем Ленин, и в то же время оправдывал политику Соединенных Штатов, пороча Джона. Я друг Джона. Я был там. И знаю очень много из того, что происходило, но если я чего-то не знал, то не мог прочитать мысли Ленина. И я знал Джона. И не разрешить этот вопрос сейчас было бы стыдно.

Прежде всего, поскольку единственный «документ», о котором говорит в своей заметке, адресованной мне, Рейнштейн, был написан Джоном полковнику Робинсу по просьбе последнего, то я не вижу резона думать, что Гумберг что-либо украл. Просто он знал, где искать его, – вероятно, в ящике стола Рида. Копии обоих документов теперь хранятся в собрании Робинса в Мэдисоне, штат Висконсин.

В любом случае, я должен сказать, что осталось у меня в памяти относительно обстоятельств, окружающих документ, о котором говорит Робинс. Я не помню число или приблизительную дату просьбы Робинса к Джону. Я помню только, что чета Рид в то время была на мели, поэтому я сужу, что это было прежде, чем мы получили какую-то плату за написание заголовков и статей для отдела пропаганды министерства иностранных дел. Джон тогда отправлял телеграмму в «Массы», чтобы ему заплатили, однако тщетно. Поскольку и в обычные времена у журнала денег не было, Джон решил, что это лишь более чем обычно. Он понятия не имел о проблемах газеты «Массы» с департаментом почт и какое большое число судей ведут следствие над редакторами, и в том числе над ним. Поэтому он направил копию по почте, а не отослал телеграмму, и иногда весело ворчал по этому поводу. Его революционный журнал, жаловался он всем подряд, не мог наскрести денег на телеграммы по поводу единственной в своем роде революции в мире. Редакторы не могли даже по почте сказать ему, что они при первой же возможности вышлют ему мешок картошки и лука, а также копченую говядину.

Кажется, что Робинс и Томпсон, узнав, что концепция революции, поддерживаемая сотрудниками канцелярий и посольств, весьма отдаленно напоминала реальность, и, решив, что это было великое стихийное движение народных масс и что оно продлится, они оживили и полностью пересмотрели и обновили один из своих планов. Это была идея создать газету. Изначально, перед Октябрем, она должна была удерживать Керенского у власти, а Россию – в войне. Теперь они замыслили начать издавать официальную ежедневную американскую газету в Петрограде, которая в дальнейшем поможет американским бизнесменам продавать множество нужных продуктов демократической России, а тем временем сможет создать дружеское отношение к Соединенным Штатам, что, как они надеялись, удержит русских от заключения мира с Германией. Поскольку они были уверены в то время, что смогут добиться de facto, а затем de jure признания новой социалистической республики, этот план не был таким уж нереальным, как может показаться сегодня. Там издавались еще другие иностранные газеты, в том числе «Журналь де Руси», «Антант» и газета на английском языке, «Рашн дейли ньюс». Робинс, естественно, обратился к профессиональному репортеру, осведомленному и в технической стороне дела, с просьбой представить «проспект». Однако Джон смутился. Он шутил по поводу финансов «Масс» и своего обнищания и интересовался, почему Робинс дает ему задание как милостыню. Кроме того, он был очень щепетилен. (Никто никогда, ни с одной стороны, не мог бы сказать, что Джон был как-то связан с газетой, если не считать редактирования. Вряд ли они хотели бы иметь дело с таким ходячим осиным гнездом, каким был Джон, и кроме того, они понимали, что не смогут заполучить его. Поэтому Гранвиль Хикс был в смятении по этому поводу.) Наконец, Рид согласился выполнять техническую работу для Робинса.