Путешествие в Россию

Альгаротти увлекался новыми научными и философскими учениями своего времени, интересовался культурой разных стран, жил во Франции, Англии, Германии, посетил Россию. Круг его почитателей необычайно широк: Монтескье, Фонтенель, Мопертюи, а также Метастазио, Гаспаро Гоцци, Фругони, С. Беттинелли и многие другие. Дружеские отношения связывали Альгаротти с Вольтером, который признавался, что был «поражен универсальностью его талантов и возвышенностью духа. Он так же приятен в общении, — утверждал Вольтер, — как и в своих писаниях».[555] Итальянский литератор был знаком с известным английским поэтом А. Поупом и почитательницей Шекспира, писательницей леди Мэри Уортли Монтегю. Будущий прусский король Фридрих II называл его «любезный мой Альгаротти», а вступив на престол, дал ему титул графа и отправил с дипломатической миссией в Пьемонт, завершив которую, Альгаротти вернулся ко двору «друга Паллады и Муз», как он называл Фридриха II.

Альгаротти был принят также при дворе саксонского курфюрста и польского короля Августа III и по его поручению пополнял Дрезденскую галерею картинами итальянских мастеров. Вернувшись в 1753 г. в Италию, он обосновывается сначала в Венеции, а затем переезжает в Болонью (1756–1762) и в 1764 г. умирает от туберкулеза в Пизе. На Кампосанто в Пизе, где похоронен Альгаротти, Фридрих II поставил ему памятник, в надписи на нем Альгаротти назван «соперником Овидия» и «учеником Ньютона».

Творческое наследие Альгаротти составляет 17 томов;[556] в числе его произведений любовногалантный роман «Беседы на Кифере» («Il Соngresso di Citera», 1745), написанный не без влияния «Книдского храма» (1724) Монтескье, а также стихотворные послания, письма и эссе, в которых в легкой, непринужденной манере говорится о научных достижениях эпохи, о философии, истории, архитектуре, живописи, музыке, поэзии, языке, торговле, военном искусстве и т. п.

Будучи рационалистом и веря в силу разума, Альгаротти в своих произведениях развивал просветительские идеи и прежде всего — идею общественной пользы, ибо счастье отдельного человека мыслилось просветителями как условие счастья и благополучия всего общества.

Альгаротти был патриотом и в пору политической раздробленности Италии и господства в стране иностранных завоевателей мечтал о единой и свободной родине. В послании к Вольтеру, говоря о важном значении для Франции Парижа, который по величию сравнивал с древним Римом, Альгаротти скорбел о бедственном положении своей родины, почившей на «увядших лаврах» и превратившейся в «рабу» иноземцев. Но Италия дала миру Петрарку, Колумба, Галилея, Рафаэля и многих других, и Альгаротти верит в ее пробуждение:

Oh, sieno ancora, Italia mia, le belle
E disperse tue membra in uno accolte,
Ne l’ltala virtu sia cosa antica.
Ma il quando, che’l vedra? Forse il vedranno
Anche un giorno i nepoti…[557]

О, пусть, Италия, прекрасные твои
Разбросанные члены съединятся;
Ведь доблесть древняя в тебе не умерла,
Но для кого, когда придет желанный час?
Возможно,
Его увидят внуки наши…

Перевод А. Миролюбовой.

Прообразом будущей единой Италии, своеобразной «литературной республикой» в глазах просветителей могли считаться многочисленные литературные академии XVIII в. и самая знаменитая из них — «Аркадия», имевшая отделения в разных городах Италии. Несмотря на подчас шутливые названия некоторых из них («Пустословы» в Венеции, «Равнодушные» во Флоренции, «Сильные» в Риме и т. п.), академии стремились возродить итальянскую поэзию, влиять на литературные вкусы общества, ратовали за строгое соблюдение аристотелевских правил в искусстве и пропагандировали классицизм.

Альгаротти, живший всеми интересами своего времени и избранный в Королевское научное Лондонское общество, в период своего пребывания в Болонье основывает там Академию «Необузданных» («Indomiti»), полагая, что ее деятельность будет иметь благотворное влияние на умы.

Из написанного Альгаротти наибольший успех выпал на долю двух его сочинений: «Ньютонизм для дам, или Диалоги о свете и цвете» («Newtonianismo per le dame, owero Dialoghi sopra la luce e i colori», 1737)[558] и «Путешествие в Россию» («Viaggi di Russia», 1760). Первая книга интересна для нас тем, что была переведена Антиохом Кантемиром (1708–1740), а вторая — тем, что связана с посещением Альгаротти Петербурга и его суждениями о России. Не меньший интерес представляет также его ода в честь императрицы Анны Иоанновны (1739).