Путешествие в сны

– Ириша, я прошу прощения, что мешаю вам, хотел просто спросить, не требуется ли тебе помощь. А то все выглядело уж как-то слишком серьезно…

«Выглядело уж как-то слишком серьезно». Сам того не осознавая, Вадим проговорился. Откуда он мог знать, как вообще это выглядело? Ведь в спальне его не было. А видеть он мог только в том случае, если здесь были установлены камеры наблюдения. И он, вкупе со «свекровью» и экономкой, наблюдал за тем, как напряженно беседуют две женщины.

Ирина же, не заостряя внимания на этой оговорке, ответила:

– Нет, ты весьма кстати, милый. Я только что объяснила Тамаре Вячеславовне, что она сможет остаться только в том случае, если будет играть по моим правилам. Ведь вы это поняли?

Она постаралась изобразить из себя капризную молодую хозяйку, жену владельца подмосковного особняка.

– Всенепременно, Ирина Владимировна, – ответила Тамара, – очень рада, что мы смогли прояснить несколько крайне важных моментов относительно методики воспитания Людочки. Она – живой, чувствительный и сообразительный ребенок. И так похожа на своих родителей!

Она произнесла это мягким, ласковым тоном, поглядывая то на Ирину, то на Вадима, Ирина же сама смотрела на «мужа» и заметила, как его лицо залил слабый румянец. Он ведь точно не отец Людочки, поэтому и не смог сдержать естественную реакцию на похвалы в чужой адрес.

– Да, Людочка пошла в маму, – заявил он и добавил: – Как, впрочем, и ее братик…

Он осекся, быстро стрельнул глазами и сменил тему.

– Отлично, тогда вы можете идти к Людочке! Она спит, но не исключено, что скоро проснется. У нее очень чуткий сон!

Он нес какую-то околесицу, и Ирина сразу поняла – в его задачу входило сосредоточить внимание на своей предыдущей фразе о братике, причем при помощи нелепых попыток найти другую тему для разговора.

Ирина посмотрела на Тамару, которая прищурила глаза и наклонила голову, словно желая сказать: «Необходимо вести себя не как Ирина, знающая правду или хотя бы ее часть, а как Ирина, верящая в сказки, которыми ее потчевали в особняке».

Потом она вышла, оставив «супругов» наедине. Ирина повернулась к Вадиму и испуганно спросила:

– Братик? Какой братик? О чем ты ведешь речь?

Вадим закашлялся, потом прошелся по комнате и заявил:

– Извини, я сегодня сам не свой. Я хотел сказать, что если у Людочки будет братик, чего мы не исключаем, то он тоже будет похож на своих родителей, ведь так?

Он приобнял Ирину за талию и носом дотронулся до ее шеи.

– А мы ведь хотим завести еще одного ребеночка? – промурлыкал Вадим, толкая «жену» к кровати. Его руки обнимали ее тело. – Он будет похож на Алешу…

Он замер и попятился, словно осознав, что снова сморозил какую-то ужасную вещь.

Ирина взглянула на Вадима, понимая, что идет тонкая игра. Этот мальчик, Алеша, анимационный фильм с участием которого она видела в «Мнемозине», играл во всем этом ключевую роль.

– Алеша? – нахмурилась она. – Почему именно так? Это имя… Оно мне знакомо?

Она действовала по наитию, точно не зная, как стала бы вести себя на ее месте ничего не сведущая Ирина. Однако, судя по всему, она поступила именно так, как ожидал Вадим. Потому что он тотчас добавил:

– Нет, не Алеша, зачем Алеша? Это имя мне не нравится!

– Но ведь так звали твоего отца, – сказала Ирина, а Вадим натужно рассмеялся:

– И он оказался в итоге ловеласом и прохвостом, разбившим сердце моей мамочке. Да к тому же это очень распространенное имя. Назовем его лучше…

Он задумался или сделал вид, что задумался, а Ирина, наблюдая за Вадимом, поражалась тому, какой он хороший актер. Как он учитывает нюансы, как он перебрасывает мостик от одной фразы к другой, как он подводит ее к какой-то важной мысли, вернее, пытается вложить в ее голову какое-то существенное воспоминание!

И где Вадим только такому научился? Наверняка на курсах повышения квалификации для аферистов и преступников. Не исключено, что при «Мнемозине» такие действительно имелись. Или он учился в театральном институте?

– Назовем его в честь тебя! – перебила мужа Ирина. – Вадимом. Когда вырастет, будет таким же богатым, ему будет во всех начинаниях сопутствовать удача, женщины от него будут без ума…

Вадим снова зарделся, попытался ее обнять, но Ирина, сославшись на то, что после разговора с гувернанткой у нее разболелась голова, сказала, что хочет прилечь. Конечно, он тотчас завел речь о том, что Калерия Афанасьевна может принести ей теплого молока, сока или чаю, но Ирина наотрез отказалась.

Он поцеловал ее в лоб, а потом скрылся. Ирина в изнеможении опустилась на кровать. Все же играть чужую роль было очень утомительно. Ведь она сейчас и играла – роль Ирины, которой можно было манипулировать, которая была послушной марионеткой в руках бандитов.

Сколько же нервной энергии тратили на подобные представления Вадим и компания? Об этом она могла только догадываться. Ирина в самом деле почувствовала себя уставшей, поэтому приняла душ, а потом прилегла.

Ее разбудило появление Виктории Вадимовны, заявившей, что ужин готов. Ирина сказала, что останется у себя в комнате и выходить к столу не будет.