Путешествие в страну снега и медведей

Еще одна зеленая вспышка сорвалась с кончика палочки. Время будто застыло. Дарья увидела, как лицо Грейвза перекосило от ужаса, как Трелони успел выдохнуть «нет». Она почувствовала обжигающе холодное дыхание смерти на своем лице. Она знала, что не спасется от непростительного заклятья, брошенного в упор, но у тела были свои планы. Рефлекторным движением она вскинула руку, закрывая лицо, почувствовала толчок, а в следующую секунду больно ударилась спиной о пол.

Грейвз и Трелони принялись палить заклятьями, что было сил, не оставляя Грин-де-Вальду иного выхода, кроме как держать глухую оборону. Боггарты по-собачьи выли. В соседних комнатах кипел бой. А потом Грин-де-Вальд сунул руку во внутренний карман пиджака и бросил горсть чего-то на пол. Помещение начал заволакивать едкий дым, застилающий глаза и раздирающий легкие. А потом все потемнело.

***

Была непроглядная ночь. Дарья открыла глаза, но не сразу поняла, жива она или нет. Если бы не холод и боль, раскаленным металлом растекшаяся по всему телу, она решила бы, что умерла и попала в чистилище вместе с Грейвзом, Трелони, отцом и дядей.

Взгляд прояснился. Кроме зажженных палочек показался еще один источник света — полыхавший особняк. Выбравшиеся оттуда маги собрались на противоположной стороне бульвара и переговаривались. Их голоса звучали в голове княжны невнятным эхом.

Дарья с трудом поднялась и сделала несколько шагов в сторону здания. Вовремя заметивший это Грейвз вернул ее назад. Как раз вовремя — мимо пронесся лихач. Юноша развернул ее к себе, долго запальчиво что-то говорил, держа ее за плечи, а потом вдруг его лицо оказалось так близко. Она не сразу поняла, что он ее целует. Попыталась пошевелиться, но тело словно набили ватой.

— Грейвз, — поцокал языком Трелони. Из рассеченной брови сочилась кровь, а рука была наспех перемотана и теперь безвольно болталась. — Девушка только избежала поездки на тот свет, а ты лобызаться лезешь.

— На тот свет? — повторила Дарья. Она даже не была уверена, на каком языке говорит. Все смешалось.

— Вы пережили прямую атаку непростительным заклятьем. Еще пару дней, и о Вас будут говорить, как о святой. Мы с Грейвзом торжественно клянемся сохранить Ваш секрет, — улыбнулся он, прижимая здоровую руку к сердцу.

— Секрет?

Вместо ответа Персиваль взял ее руку и вложил в нее что-то холодное. Дарья разжала пальцы и сфокусировалась. В ее ладони лежали остановившиеся часы.

— Крестраж был не очень хорошо сделан, поэтому он… — но Трелони не успел договорить.

Дарья рухнула на колени и застыла.

Так она и сидела на стылой земле, в смеси талого снега и грязи, ни капли не заботясь о сохранности некогда прекрасного вечернего платья. На ее плечи Грейвз накинул свое пальто, прожженное в нескольких местах, изодранное заклятиями, но она все равно дрожала. Хотя, скорее всего, дело было не в холоде. Она и не чувствовала, как замерзают пальцы, как мороз скребет нежную кожу. Просто сидела на корточках, как нищенка, и глотала слезы, покачивая в ладонях разбитые наручные часы.

— Нужно уходить! — крикнул князь Аргутинский. Зазвонили колокола на пожарной каланче. А девушка, подняв лицо к небу, завыла, давясь рыданиями.

Эпилог

Несколько дней они провели в напряженном затишье. Геллерт Грин-де-Вальд исчез. Единственный человек, который мог разыскать его во всей Москве, был убит. Калинцев сгинул вместе со своими людьми. Князь Аргутинский высочайшим приказом Императора был назначен новым руководителем Канцелярии.

В ночь операции по спасению Дарьи, умерла Наташа. Княгиня быстро распорядилась о похоронах. Кажется, она даже рада была наконец отпустить дочь в последний путь. Мария Андреевна уверяла всех, что, испуская последний вздох, ее дочь улыбалась во сне. На похоронах, Дарья готова была поклясться, в боковом нефе церкви мелькнула вихрастая голова Паши.

Сергей Юрьевич направил официальные письма в Министерство Магии и МАКУСА, объяснил всю ситуацию и попросил организации как можно скорее забрать агентов, пока не будут заключены новые договоренности о международном сотрудничестве. Грейвз и Трелони были несказанно рады.

И вот, теперь они сидели в гостиной Аргутинских, куда оба посольства направили свои порталы для возвращения членов дипломатической миссии. За столом атмосфера была дружелюбная, но улыбки казались какими-то вымученными, и Грейвз, как ни старался их понять, не мог взять в толк, действительно ли эти русские улыбаются, как будто ничего не было, или стараются делать вид, что все нормально.

— Так значит, на Вас не воздействуют боггарты? — спрашивал самый младший Аргутинский. Он, как мог, старался оживлять беседу.

— Отчасти, — улыбнулся Грейвз. — Они точно также, как у всех, принимают форму моего страха.

— Значит, это не страх, раз Вы его не боитесь.