Путешествие в Талех

Для северных провинций Сомали характерно, что многие возделываемые земли находятся в горных ущельях. Эта особенность связана с использованием в земледелии подземных вод, которые чаще всего выходят на поверхность именно в глубоких и узких ущельях. Таково, например, уже виденное нами ущелье Мираши. Много таких «ущельных» оазисов в районе Шейха и, конечно, здесь, на северо-западе Сомали.

Вдоль дороги, ведущей в Бораму, центр одноименного дистрикта, постоянно встречаются довольно большие поселки. Почти в каждом находится полицейский пост — сказывается близость эфиопской границы. В одном таком поселке дорогу преграждает шлагбаум. К нашей машине подошел молодой офицер полиции и, справившись у Саида, кто мы такие и куда направляемся, громко что-то ему сказал, явно рассчитывая на то, что Саид переведет его слова. Саид перевел. Оказывается, мы проезжаем пост по борьбе с контрабандной торговлей катом, доставляемым в Сомали через границу с Эфиопией. Офицер явно смущен тем, что он вынужден остановить машину, но служба есть служба. Мы понимающе киваем, давая ему понять, что с уважением относимся к его службе и не имеем претензий по этому поводу. Так мы еще раз столкнулись с «катоманией».

Вскоре на горизонте показались строения Борамы, где мы сделали первую остановку на пути в Зейлу.

Борама принадлежит к разряду тех уютных горных городов Северного Сомали, что и Шейх, Эригаво, Лас-Анод. Здесь благодатный, почти умеренный климат, в окрестностях много воды, и об Африке напоминает только множество высоких кактусов и зонтичных акаций, окружающих город со всех сторон.

В Бораме нас наконец застали дожди — сильные и продолжительные грозовые ливни, после которых на улицах города остались большие лужи и резко похолодало. Ночами мы мерзли, днем ходили в свитерах и отнюдь не страдали от жары. Не обходилось и без шуток насчет африканских морозов, но они прекратились после того, как мы случайно попали на небольшую метеоплощадку, расположенную на окраине города, и молодой метеоролог-сомалиец сказал, что иногда в этот сезон они регистрируют ночью на почве ноль градусов по Цельсию.

В Бораме мы остановились в гостинице. Рядом с ней находилась единственная в городе мечеть. По утрам, часов в пять, с минарета раздавался зычный голос муэдзина, призывающего жителей на первую утреннюю молитву. В прозрачном горном воздухе голос муэдзина был слышен в самых отдаленных уголках города, и правоверные мусульмане медленно стекались к мечети. Мы на молитву не вставали, но заснуть уже не могли и волей-неволей начинали рабочий день с пяти часов утра.

По вечерам в гостинице собиралась местная интеллигенция, состоящая в основном из учителей средней школы-интерната. Они-то и пригласили нас посетить эту школу, расположенную в поселке Амуд, в пяти километрах от города, в его зеленой зоне.

Директор школы Мохамед Варсаме, узнав, что мы из России, тут же познакомил нас с нашими соотечественниками — шестью советскими учителями, работающими здесь.

— Кроме того, — сказал Мохамед Варсаме, — в школе преподают восемь сомалийских учителей, два египтянина, два индийца и два англичанина. Лаба, лаба, лаба, — со смехом подытожил Мохамед Варсаме, что по-сомалийски примерно означало «три раза по два».

Школа-интернат в Амуде — одна из лучших в Сомали. Она была основана в 1959 году.

Вечером в гостинице мы продолжили наш разговор с сомалийскими учителями о проблеме образования. По их мнению, создание широкой сети школ-интернатов — наиболее подходящий путь для приобщения детей сомалийских кочевников к знаниям. Многие кочевники с удовольствием отдавали бы своих детей в такие школы. Но, к сожалению, правительство еще не в состоянии удовлетворить всех желающих учиться в интернатах.

Другая проблема — обучение на родном языке. Сейчас в большинстве школ преподавание ведется на английском или итальянском языке. Но в скором времени будет введена сомалийская письменность, и тогда появится возможность вести обучение на родном языке. Это, конечно, во многом облегчит преподавание.

— Надеемся, в следующий ваш приезд вы найдете уже много изменений, и не только в системе образования, но и во всей нашей жизни, — сказал один из наших собеседников в заключение беседы, затянувшейся до позднего вечера.

На следующее утро мы снова отправились в Амуд, но уже не в школу, а для осмотра руин средневекового поселения, находившегося здесь много веков назад. Таких поселений, ставших уже археологическими памятниками, в Северо-Западной провинции много. Историки относят их к двенадцатому — шестнадцатому векам, то есть к тому периоду, когда на северо-западе Сомалц существовало много мусульманских султанатов, из которых наиболее известны султанаты Ифат и Адаль. История этих малых государственных образований еще не написана, но известно, что они вели непрекращающуюся борьбу за свою самостоятельность. Особенно известен Ахмед Гуре, при котором султанат Адаль подчинил^ себе в середине шестнадцатого века почти всю христианскую Эфиопию. Это время наивысшего расцвета султаната Адаль.