Путешествие в тропики

Полной неожиданностью для нас был болотистый кочкарник на высоте около 2400 метров. На торфянистой почве здесь довольно густо были расположены кочки кортадерии (Cortaderia modesta из семейства злаков), чрезвычайно похожие на кочки наших болотных осок. Но что оказалось самым интересным, — мы нашли между кочками сфагновые мхи, а также мхи, очень близкие к виду нашего обычного кукушкина льна. В довершение всего, мы отыскали насекомоядное растение — росянку. Всё это — типичные представители болот умеренных и северных широт. А как далеки эти широты от тропического пояса южного полушария, где мы находились!

Выше болотистого кочкарника растительность заметно изреживается, расположена пятнами среди обнаженных глыб гранита, покрытых лишь только пестроокрашенными лишайниками.

Близ вершины, в небольшой лощинке, стояли два домика из тонких жердей, обмазанных глиной. В таких домиках живут бразильские земледельцы и рабочий люд. Но здесь, на высоте 2 550 метров, тонкие стены плохо защищали от сильных ветров, гуляющих над горами. Домики — жилье для рабочих, обслуживающих верхнюю зону заповедника. Мы провели здесь одну ночь вместе с этими рабочими и теми двумя, которых дал нам в помощь Жил.

Ночь была очень холодной, и если бы рабочие не поделились с нами одеждой, то вряд ли мы могли бы спокойно отдохнуть. Мы никак не предполагали, что здесь будет так холодно, и поднялись сюда в легких костюмах, оставив теплую одежду в туристском доме.

Ветер свободно проникал в многочисленные отверстия тонких стен, и мы согревались горячим кофе, протягивая зябнущие руки к огню первобытного очага.

Рабочие, живущие здесь, рассказали нам, что на вершинах гор изредка, раз в несколько лет, выпадает снег, который очень быстро сходит. Но три года назад здесь выпал большой снег и лежал четыре дня; в это же время по ночам морозы достигали 7°. Очень многие растения здесь погибли в ту пору.

Утром я поднялся на вершину, чтобы обозреть окрестные горы; к тому же хотелось посмотреть отсюда на Рио, который, как говорили рабочие, бывает виден в ясные дни. Но мне погода не благоприятствовала: порывистый ветер всё время нагонял снизу и от океана сырые облака, скрывавшие и без того туманный горизонт.

Иногда появлялось «окно», и тогда как на ладони далеко внизу был виден городок Терезополис, залитый ярким солнечным светом, и по частям раскрывалась величественная панорама горной страны. Я стоял немного выше оригинального узкого и остроконечного пика, получившего у бразильцев название «Деде де-деус» — «палец божий». Видно было, как леса мощной курчавой пеленой одевают низкие части хребтов и склонов, как потом лес становится ниже, как, наконец, уже в форме кустарника всползает на крутой гребень у основания «пальца» и далее уже не идет.

По пути вниз мы собирали гербарий, брали образцы почвы и древесины. Материала набралось так много, что пришлось устроить склад. Потом рабочие взяли двух лошадей с привьюченными к седлу ящиками и доставили наши сборы вниз, в домик для гостей, куда мы возвратились лишь к ночи следующего дня.

Мы подружились с нашими рабочими и узнали от них очень много интересного о свойствах разных видов деревьев и жизни тропического леса.

Разговор у нас шел через переводчика, которого мы взяли с собой из Рио. Он родился в Бразилии, а русский язык знал от родителей, которые выехали в Америку, спасаясь от гнета польских помещиков в начале этого столетия. В поисках лучшей доли они покинули родное местечко на Западной Украине, ныне воссоединенной со всеми землями в советской Украине. Теперь родители переводчика приняли советское подданство и ждали разрешения вернуться на родную землю свободной социалистической страны.

Наши рабочие оказались замечательными знатоками леса. Они рассказывали нам, какие плоды съедобны, какие не пригодны в пищу или ядовиты. Они сообщали нам местные названия деревьев. Иногда кто-нибудь из них затруднялся сразу назвать дерево. Тогда они совещались вдвоем, делали на стволе засечку топором, нюхали свежую древесину, разглядывали листья, даже пробовали их на вкус. Достать листья и цветки со взрослого дерева здесь почти невозможно: кроны высоко, на 20–25, а то и на 40 метров от земли. Но наши помощники почти всегда находили молодое деревцо того же вида, с которого и можно было взять в гербарий хотя бы листья.

Обитатели гилеи

Очень часто мы видели в лесу крохотных птичек — колибри. Оперение их чрезвычайно яркое, со множеством оттенков. В полете они более похожи на ночных бабочек бражников, чем на птиц. Колибри так часто машут крылышками, что они, эти крылышки, почти незаметны в сумраке гилей: кажется, что в воздухе с огромной быстротой проносятся какие-то сигаровидные тельца с длинными изящными клювиками.

^{Колибри питаются душистым соком цветков.}