Путешествие в Туркмению и Хиву в 1819 и 1820 годах

Декабря 10. Перед рассветом я прибыл в Туер, и застал керван Ата на водопое. Так как у нас не было ни кожанного мешка на веревки для черпания воды, то и принуждены были поить лошадей своих из ямы, в которую Ата налили воду для своих верблюдов; они хотели нам воспретить сие, но мы назвались поколения Джафар Бай и невзирая на их множество, силою приступили; поколение сие столько страшно по многочисленности своей, храбрости и родственным связям, что тотчас они отступили, достали нам деревянной ковш и сами черпали воду, извиняясь в грубости своей, тем что не знали племени нашего.

В колодцах Дели и Тонгране, нашли мы опять утопших верблюда и оленя, а в одном из колодцев Туера слышали блеяние барана плавающего еще по дну оного.

Ввечеру мы остановились на отдыхе в овраге не подалеку от дороги, — в овраге сем нашли мы шалаш сложенный из сухих прутьев, мы поспешили разобрать его для разведения огня и нашли под оным два верблюжьих вьюка. Туркмены мои обрадовались, развязали их, достали от туда изюму, табаку коего у нас не было и Джюгану, которым тотчас наполнили торбы, и хотели кормить лошадей, я им приказал оставить вьюки, и не касаться их. — Вот хорошо отвечал мне Сеид, вьюки эти принадлежат Ата, которых мы не иначе считаем, как скотами и невольниками своими, не думаете ли вы что они пощадили бы наши вьюки, если бы где нибудь нашли их? — Делай как хочешь отвечал я Сеиду, но лошадь моя не съест ни одного краденого зерна, — потому что оно ей во вред обратится, а я лишиться ее не хочу, мы с собой взяли мало корма на дорогу сказал Сеид; — это не дает нам права брать чужого отвечал я впрочем ежели ты так презираешь Ата, то за чем не отобрал у них из керванов то, что тебе нужно было. — Сеид остановился, а другие отнесли обратно корм и положили его опять во вьюки; правда что бесчестно чужое брать сказал мне Куввет, но Мурад Бек, ты может быть не знаешь что эти самые Ата прежде на Балкане жили откуда мы их вытеснили, что они сожгли 10 лет тому назад два судна купеческие пришедшие из Астрахани торговать в Красноводск, и увели всех людей в Хиву, где и продали их; от того купцы перестали ездить к нам, и мы принуждены, отправляться да хлебом и другими изделиями в Хиву и Астрабад; сам рассуди не заслуживают ли Ата нашего наказания?

Видя повиновение их, я положил два реала в найденной вьюк, и позволил им взять корму только на один привал; но они воспользовались сим, реалов не тронули, а взяли весь изюм и табак, которым меня и потчивали дорогой, говоря что это уже не краденое и потому не поганое, а чистое.

Декабря 11. На рассвете, мы пустились в дорогу и переехали цепь гор Саре Баба; я видел днем озеро Кули-Дерья, о коем выше упоминал. После привала мы ехали всю ночь с 10-го на 11-ое число, и 11 го к полдню напоили лошадей своих у колодцев Демур Джема, откуда прежде находящееся кочевье удалилось; я вспомнил сон виденный мною на сем месте, когда ехал еще в Хиву, и усердно благодарил Всемогущего, что оный не исполнился.

Не доезжая сих колодцев случилось со мной странное приключение. — Перед рассветом я ехал один, проводники мои все отстали, иной дремал сидя на коне, другой спал в степи у ног лошади своей, а я встретился с одним Туркменом ведущим двух верблюдов, подъехал к нему и спросил кто он, и откуда идет? — На сей вопрос он спрятался за верблюда и выбежав с обнаженной саблей, закричал мне замахнувшись ею, убирайся отсюда или изрублю, и так поспешно что я едва успел выхватить пистолет свой из за пояса, и остановить его уставив на него дулом. Кто ты таков сказал я ему, говори или убью; бедняк испугался, опустил саблю, хотел что то сказать, но задрожал, и не мог ни слова произнести; я его держал в сем положении наступая на него, а он отступая и отмахиваясь саблей, пока не наехал Сеид, которой все дело объяснил. — На мне была Киргизская шапка, и он меня принял было за Киргиза{82}. Когда Туркмен отдохнул и опамятовался от своего испуга, мы его расспрашивали не слыхал ли он чего о нашем корвете, и он утешил меня известием, что судно благополучно лежит на якоре и дожидается меня.

Мы ехали весь день 11 го числа, и остановились перед вечером на отдых в кустах, не подалеку от колодцев Сюйли.

Усталость одолевала нас, мы давно уже не спали, я кое как перемогался и мысль о скором возвращении, придавала мне новые силы; беспечные же проводники мои дремали на лошадях, и часто сонные падали с них; если кто нибудь из нас отставал, то уехавшие вперед, дабы не терять времени для сна, в ожидании отставшего слезали с лошадей, и засыпали у ног их; я кричал, будил их, упрашивал торопиться, но пока одного будил, другой опять засыпал; ночь с 11-го на 12-ое число была последняя нашего путешествия.