Путешествие в Уссурийском крае

Панты описываемого вида ценятся китайцами дороже, нежели изюбриные, а потому аксисы еще усерднее преследуются охотниками и при своей меньшей осторожности легче достаются в добычу.

Некоторые гольды в урочное для пантов время, т. е. в мае и июне, нарочно приезжают с Уссури на Мангугай, Сидеми и другие побережные речки, чтобы охотиться здесь за аксисами.

Голос описываемого оленя совершенно походит на громкий отрывистый писк, а потому местные русские охотники называют его пискун.

По рассказам тех же охотников и инородцев, вместе с аксисом в Южноуссурийском крае живёт ещё другой вид пятнистого оленя, по величине занимающий средину между вышеописанным видом и изюбром. Летняя шкура этого оленя ничем не отличается от шкуры аксиса, но зимою он имеет тёмнобурую, на спине почти даже совершенно чёрную шерсть, с едва заметными белыми пятнами. Действительно, я сам видал и даже несколько раз стрелял подобных тёмных оленей, но не мог достать шкуры, а привез с собою только череп и рога, которые передал в Академию наук для определения вида. По словам инородцев, тёмных оленей меньше, нежели аксисов, но все-таки достаточно в лесах Южноуссурийского края.

Дикая коза, или косуля (Gervus carpeolus L., по-китайски пауза) в огромном количестве водится по всему Уссурийскому краю. Она держится по окраинам горных лесов, на невысоких предгорьях, поросших кустарником и, наконец, летом, во время вывода молодых, преимущественно по луговым равнинам.

Образ жизни этого животного и его характера хорошо известны из различных описаний, поэтому я расскажу здесь- только об ежегодных периодических переселениях, предпринимаемых козами из Уссурийского края в южные части Маньчжурии и обратно. Причиною таких переселений, по всему вероятию, служат глубокие снега, при которых козе весьма трудно ходить, а еще труднее добывать пищу [196].

Осенний ход происходит в октябре, а весенний - в первой половине апреля, когда уже совершенно сгонит снег. Как тот, так и другой продолжаются недели две-три, но всего сильнее бывают не более недели. Во время переселения козы идут стадами от 10 до 40, иногда до 100 и даже более особей, и направляются с нижней Уссури к реке Сунгари, а с верхней и средней - к верховьям реки Мурени. Весною путь следования бывает обратный.

Зимою козы до того исчезают из Уссурийских лесов, что редко-редко где попадаются одинокие, вероятно, отсталые или по какой-либо особенной причине не успевшие уйти вместе с другими. Впрочем, близость или дальность переселения зависит от количества выпавшего снега, так что в малоснежные зимы множество коз остаются в горах западной части Хавкайского бассейна.

Пути следования описываемых зверей из года в год одни и те же: козы всегда идут по одной и той же пади, в одном и том же месте переправляются через реки и т. д. Пользуясь таким обычаем, местные охотники обыкновенно подкарауливают коз на их тропах и бьют множество.

Но самая добычливая и вместе с тем оригинальная охота за этими зверями производится гольдами в то время, если коза идёт прежде замерзания Уссури или весною после её вскрытия. Зная места, где звери должны переправляться через реку, гольды устраивают засадки и ждут, пока начнётся переправа.

Долго ходят старые вожаки по берегу, тщательно нюхая воздух и осматривая, нет ли опасности на противоположной стороне реки. А там все спокойно: густою стеною нависли ивы с берега, и в их тёмной чаще, повидимому, нет ничего подозрительного; дикие утки полощатся в воде; цапли расхаживают по песчаным откосам; словом, нет никакой опасности. И вот, помявшись ещё немного, передовые самцы бросаются в воду, за ними самки и, наконец, все стадо.

Трудно плыть по быстрой широкой реке; тяжело фыркают молодые, еще не привыкшие к подобным трудностям! Однако все стадо довольно быстро подвигается вперёд, вот оно уже на середине реки, еще немного и достигнет желанного берега… Вдруг как будто из воды вырастает гольдская лодка оморочка, за нею другая, третья… со всех сторон, из заливов, из-под тальника, отовсюду несутся быстрые, легкие челноки и доселе безмолвный берег оглашается теперь радостными криками гольдов, ожидающих себе уже верную добычу…

Озадаченное сразу, всё стадо останавливается, не зная куда деться, не повернуть ли назад. Ещё мгновение, и оно решается на такое, повидимому, единственное средство спасения, делает крутой поворот и стремится к прежнему берегу, но быстрее птицы летят гольдские оморочки, и путь отступления отрезан…

Видя со всех сторон лодки и людей, поражённое ужасом всё стадо бросается врассыпную: одни козы силятся итти напролом, другие бросаются вверх, вниз по реке, словом, во все стороны, и тут-то начинается главная бойня.