Путешествие в загадочную Скифию

Аналогичные сведения о тарандре можно почерпнуть в «Естественной истории» Плиния Старшего. Этот выдающийся римский ученый пишет: «Размер тарандра, как у быка, голова больше оленьей, по по виду не отличается; рога ветвистые, копыта парные, величина шерсти, как у медведя, а цвет, как у осла, когда тарандр хочет быть своей собственной расцветки. Твердость его кожи такова, что из нее делают панцири. Испугавшись, тарандр принимает цвет всех тех деревьев, кустарников, цветов, а также тех мест, в которых он прячется; поэтому его редко удается поймать. Было бы удивительно, если бы тело обладало таким многообразным изменением цвета, еще удивительнее, что такое изменение даровано и шерсти» (VIII, 124).

Много внимания источники уделяют также растительному миру Скифии. Например, Теофраст в своем сочинении «О растениях» в небольшом отрывке дает довольно полную картину о том, какие деревья здесь произрастают: «На Олимпе много лавра, а мирта вовсе нет. В Поите у Пантикапея нет ни того, ни другого, хотя жители стараются разводить их и принимают для этого всякие меры священнодействий.

Смоковницы там растут в изобилии и достигают значительной вышины, а также и гранаты, если их покрывать на зиму; груш и яблок очень много, всевозможных сортов и хорошего качества; они весенние, за исключением поздних.

Из дикорастущих деревьев там есть дуб, вяз, ясень и подобные им; нет сосны, ели и пинии и вообще никаких смолистых деревьев; лес этот сыр и значительно хуже синопского, так что даже мало идет в дело, кроме построек под открытым небом. Вот что растет вокруг Понта или, по крайней мере, в некоторых его местностях» (IV, 5, 3).

Теофраст дает здесь довольно общее описание и имеет в виду более или менее крупные лесные массивы. А в небольших количествах здесь росли, как и сейчас растут, и другие деревья, например сосна, ель.

Говоря о богатом растительном мире Скифии, нельзя не остановиться на сведениях о скифской медицине. Античные авторы приводят много интересных и крайне ценных сообщении о лечении с помощью трав, о ядах и противоядиях, а также о других рецептах. Ознакомимся с некоторыми из них.

Теофраст, например, пишет: «Сладок и «скифский корень»; некоторые называют его «сладким». Он растет у Меотиды; полезен против удушья, против сухого кашля и вообще против грудных болезней; кроме того, в меду полезен против ран; может также утолять жажду, если держать его во рту; поэтому, как говорят, скифы довольствуются им и гиппакою по одиннадцати и двенадцати дней» (IX, 13, 2).

Плиний Старший приводит аналогичные сведения об этом растении и называет его скифской травой. Далее он отмечает: «По всему миру ради здоровья людей развозят скифскую траву от Меотийских болот и эвфорбийскую — с горы Атлант за Геракловыми столпами, с заката самой природы, а из другой части земли — британскую траву…» (XXVII, 2).

Надо полагать, скифская трава, или скифский корень, действительно обладала исключительными целебными свойствами, коль была широко популярна во всем обитаемом тогда мире.

Помимо скифской травы Плиний рассказывает также о другом целебном растении: «Безыменна получила такое имя, так как ей не найдено названия. Прославленную Гикесием, врачом с большим авторитетом, а также Аристогитоном, ее привозят из Скифии. Она прекрасно действует, если приложить ее, истолченную вместе с водой, к ране; в виде питья она хороша при поражениях груди и предсердия, а также при кровохарканьях. Считали, что ее следует пить раненым» (XXVII, 31).

Но скифы знали не только целебные травы, по и ядовитые. Тот же Теофраст, например, пишет: «В Эфиопии есть некий смертоносный корень, которым намазывают стрелы, а в Скифии — он же и многие другие, из которых одни сразу убивают принявших их, а другие — в более или менее продолжительное время, так что некоторые умирают от истощения» (IX, 15, 2).

А в схолиях к сочинению Никандра «Противоядия» рассказывается о лучном яде. «Лучным» называется такой яд потому, что оп, подобно стрелам, убивает немедленно, будучи съеден или выпит, или потому, что парфяне и скифы, стреляя из луков, намазывают им наконечники стрел… или потому, что он убивает подобно выстрелу из лука, будучи съеден или выпит; он называется некоторыми скифским ядом; другие же говорят, что он произошел из крови гидры, а гидру убил Геракл, и потому называется лучным» (§ 27).

И здесь, как мы видим, реальные сведения перемешаны с мифическими.

А Псевдо-Аристотель в сочинении «О чудесных слухах» кратко и вполне ясно излагает рецепт приготовления скифского яда: «Рассказывают, что скифский яд, которым пропитывают стрелы, добывается из ехидны. Скифы, кажется, подстерегают уже родившихся живых детенышей, ловят их и оставляют гнить несколько дней; когда им покажется все достаточно сгнившим, они наливают человеческую кровь в горшочек, закрывают его и зарывают в навоз, а когда и это сгниет, то водянистый настой, образующийся над кровью, смешивают с гноем ехидны и таким образом делают смертоносный яд» (§ 141).