Путешествие вокруг моего черепа

Теперь уж точно не припомнить, но подозреваю, что и в тот памятный день меня занимали скорее финансовые вопросы, а не забота о народном просвещении, долженствующая быть наипервейшей обязанностью публициста. Правда, обе эти стороны жизни вполне совместимы, в особенности для писателя. Ну, скажем, к примеру: я старался так и этак прикинуть, чем мне заняться в первую очередь – солидным исследованием о роли современного человека в обществе или настрочить трехактную пьесу, способную заполнить собою целый вечерний спектакль. В конце концов я решил сперва написать пьесу с тем, чтобы полученный от нее доход затем обеспечил мне возможность предаться научным изысканиям – не с кондачка и не наспех, а более продуманно и добросовестно, чем сочиняются пьесы.

Приняв такое решение, я облегченно вздохнул. Конечно, и перед написанием пьесы необходимо проделать определенную подготовительную работу: переговорить с директором театра, посмотреть несколько новомодных постановок, сориентироваться в общей направленности сезона, при случае потолковать с актерами. Приспела пора и мне заделаться театральным драматургом, как ни крутись, от этого не уйти. Я уже решился позвонить Д., когда меня вдруг осенило, что Пиранделло начал свою карьеру в пятьдесят шесть лет, однако это не помешало ему снискать большой успех. Мне удалось вовремя перехватить официанта, по моему поручению направившегося было к телефонному аппарату; ну, милые мои, если и в пятьдесят шесть еще не поздно, то я преспокойно успею закончить разгадывание кроссворда, к которому едва приступил. А надо сказать, что вот уже несколько лет кряду я постоянно разгадываю кроссворд, который рае в неделю публикует одна из наших газет: это вошло у меня в привычку, стало моей кабалой, и стоит мне пропустить хоть раз, как вся неделя кажется мне несчастливой. А меж тем кроссворды эти причиняли мне немало досады, поскольку господин заведующий рубрикой (не имею чести лично быть знакомым с ним) под заголовком «Поговорка» каждую неделю включает в кроссворд – и по вертикали, и по горизонтали – очередной афоризм. Все они как на подбор – сплошь превосходные, сочные народные поговорки, беда лишь в том, что в языке их не существует. Видимо, издатель сочиняет сам и из скромности или же художнического снобизма приписывает их народу, вроде Кальмана Тали[2] с его пресловутыми «подлинными» балладами куруцев. У него встречаются, например, такие «поговорки»: «Бабьи слезы – что жменя проса», «Глаз с кривотою, а норов с привередою». Вот и извольте теперь себе представить, каково это разгадать в кроссворде присловье, которого сроду не слышал, да еще когда у тебя половины букв не хватает! Я уж подумывал о том, чтобы написать издателю разгневанное послание или прилюдно призвать его к ответу.

Да, по всей вероятности, в тот момент меня обуревали подобные намерения, поскольку помню, до какой степени я был взвинчен. «Кто… пе… резви… неет и… дет!» – мыслимое ли дело из этих обрывков составить мало-мальски внятную поговорку? Не хочу обременять совесть своего коллеги предположением, будто бы и недуг-то мой, по сути, начался с того злополучного кроссворда (как выяснилось, болезнь возникла раньше), однако факт, что я готов был на стенку лезть от злости. Что это за чертовщина такая «…резви… неет и… дет»? Нет такой поговорки и быть не может! Я аж покраснел от усердия, пытаясь реконструировать сей фольклорный перл сомнительной подлинности.

И в этот момент тронулись поезда. Точно, как по расписанию, в семь часов десять минут.

Я удивленно вскинул голову. Что бы это значило?

Послышался натужный, медленный скрип – так скрипят колеса локомотива, приходя в движение, – затем все нарастающий грохот, вот поезд проносится мимо меня, затем стук колес и гул постепенно, стихает: точь-в-точь как в песне бурлаков «Эй, ухнем!».

Должно быть, грузовик проехал. Я возвращаюсь к расшифровке загадочной поговорки.

Но не тут-то было: минуту спустя отправляется следующий поезд, в точно таком же темпе. Зашипел, трогаясь с места, локомотив, прогрохотали колеса и стихли вдали.

Я раздраженно оборачиваюсь к окну, выходящему в переулок. С каких это пор тут стали ходить поезда? А может, это опробовали какое-то новое транспортное средство? В последний раз мне довелось видеть поезд на улицах Пешта в бытность мою семилетним мальчишкой: паровик ходил вдоль улицы Барош, где мы жили. С тех пор, насколько мне известно, в столице движутся лишь трамваи, да и то не по Университетской улице.

Не иначе как промчалась лавина автомобилей.

Я в третий раз вскинул голову и лишь на четвертом поезде сообразил, что у меня галлюцинация.