Путешествия Элиаса Лённрота. Путевые заметки, дневники, письма 1828-1842 гг.

19 июня, в воскресенье, избавившись от мучительной простуды и чувствуя себя уже с неделю вполне здоровым, я отправился из Рауталампи в Пиелавеси[33]. В церкви у меня была возможность наблюдать за людьми в празд­ничной одежде, которая мало чем отличается от той, что носят жители побережья. На мужчинах — короткие сюрту­ки, либо с отложным воротником, либо с так называемым воротником стойкой. Сюртуки эти сшиты в основном из се­рого домотканого сукна и лишь у некоторых выкрашены в синий цвет. Длинные штаны из того же сукна либо из грубого некрашеного холста. Обувь такая же, как везде в Саво и в Карелии, — так называемые пьексы[34]. Даже знат­ные люди не считают зазорным носить эту обувь. Боль­шинство мужчин носят шляпы, шапки встречаются гораздо реже, но у всех шейные платки. Карманные часы, которые в южной Финляндии считаются предметом первой необхо­димости и имеются у каждого батрака, здесь встречаются очень редко. На женщинах длинные юбки и короткополые кофты, считается, что это очень красиво. У иных, кто побо­гаче, юбки шелковые. Раньше полы кофт были длинней, а юбки короче, но теперь это считается старомодным. Тану — своеобразный головной убор замужних женщин не­которых приходов Саво (в Мянтюхарью, Хирвенсалми, Миккели и т. д.) — здесь нигде не увидишь. На голове у женщин либо чепец, либо платок.

По окончании богослужения я пообедал и отправился в путь на лодке. Это была необыкновенно длинная, но не широкая семивесельная лодка. В нее село около пятиде­сяти человек — количество, вполне достаточное для нашего судна, но явно избыточное при таком сильном ветре. Одно­временно с нами выехало еще десяток лодок. В целом это напоминало небольшую эскадру. Между гребцами нача­лись состязания, чья лодка быстрее, и тут девушкам и пар­ням пришлось попотеть. Мне жаль было бедных девушек, многие из них гребли, не сменяясь почти весь путь, тогда как мужчины гребли поочередно. Я тоже предложил свои услуги, но то, чтобы магистр сел на весла, посчитали во­пиющим нарушением установленных порядков. «Удивится всяк холоп, коль на весла сядет поп», — гласит пословица. И мне, таким образом, пришлось сидеть сложа руки. Несколько замедлили продвижение два порога на нашем пути. Первый, Тюуринкоски, длиной чуть более версты, но менее бурный, чем второй — Нокинен. Мы преодолевали пороги с помощью шестов, упираясь ими в дно и протал­кивая лодку вперед. На одних веслах тут далеко не уедешь. Красивое и одновременно жуткое зрелище пред­ставляли порог и лодки, идущие впереди. Лодки с трудом поднимались по порогу, и порой казалось, что они вот-вот сорвутся и устремятся на нас. На этих каменистых порогах должен быть очень опытный кормчий. Если лодка наско­чит на камень, с него трудно сняться. Но еще большая опасность подстерегает людей при спуске.

Когда порог был пройден, шесты уложили на подпор­ки, вделанные по правому борту лодки, на четверть локтя выше уключины. Те, что уже одолели порог, наблюдали за лодками, которые вели схватку со стремниной, и сыпали шутки в адрес гребцов, казалось, начисто забыв о том, что сами только что были на их месте.

Особое очарование поездке придавали и красивые ли­ственные леса по берегам озера, и множество островов, и затишье, и веселое настроение людей. Время пролетело незаметно, мы прошли по воде целых три мили и высади­лись на одном из островов под названием Кунинкаансало[35].

Столь необычное название этого удаленного от больших дорог места связывают с тем, что будто бы когда-то ко­роль Эрик[36], осматривая владения, велел доставить его на этот остров и приготовить здесь обед. Столом для него служил большой плоский камень. Мне так и не довелось увидеть тот камень, он был довольно далеко от берега. Пока я слушал этот рассказ, люди подоставали из своих берестяных коробов вино и еду, чтобы перекусить. Они и мне предложили поесть и поднесли стакан вина, кото­рый я осушил в память о короле Эрике. Во время еды кто-то заметил огромный комариный рой, который вился до­вольно высоко над землей. Видимо, слетелись несколько комариных роев и так сгустились, что казались черной тучей. Мне никогда не приходилось видеть такого большо­го количества комаров, хотя раньше они мне не раз доса­ждали, хорошо хоть на сей раз оставили нас в покое.