Путешествия и приключения капитана Гаттераса

Доктор вооружился пером и составил следующий документ, один экземпляр которого в настоящее время хранится в архиве Королевского географического общества в Лондоне.

«11 сего июля 1861 года капитан Гаттерас, командир судна „Форвард“ из Ливерпуля, открыл остров Королевы у Северного полюса, под 8959'15» северной широты. Настоящий документ подписан капитаном Гаттерасом и его товарищами.

Нашедшего этот документ просят доставить его в адмиралтейство.

Подписали: Джон Гаттерас — командир судна «Форвард», доктор Клоубонни, Альтамонт — капитан судна «Порпойз», Джонсон — боцман, Бэлл — плотник".

— А теперь, друзья мои, — за стол! — весело провозгласил доктор.

24. КУРС ПОЛЯРНОЙ КОСМОГРАФИИ

Нечего и говорить, что, для того чтобы сесть за стол, надо было опуститься на землю.

— Кто не отдал бы, — сказал доктор, — все обеды и все столовые в мире за обед под восемьюдесятью девятью градусами, пятьюдесятью девятью минутами и пятнадцатью секундами северной широты!

Путешественники только и думали, что о своем настоящем положении; у них не выходил из головы Северный полюс. Опасности, перенесенные для его достижения, невзгоды, с которыми придется бороться на обратном пути, — все было забыто в упоении неслыханным успехом. Осуществилось то, чего не могли совершить ни древние, ни новейшие народы, ни европейцы, ни американцы, ни азиаты!

Поэтому товарищи доктора внимательно слушали его, когда он стал делиться с ними своими познаниями, сообщая им сведения о Северном полюсе.

Клоубонни с искренним восторгом предложил первый тост в честь капитана.

— За здоровье Джона Гаттераса! — воскликнул он.

— За здоровье Джона Гаттераса! — хором повторили товарищи.

— За Северный полюс! — ответил капитан с необычайным возбуждением, которое так не вязалось с его обычной холодностью и сдержанностью.

Чокнулись кружками, и за тостами последовали горячие рукопожатия.

— Итак, — заявил доктор, — совершилось самое замечательное открытие нашей эпохи! Кто бы мог Подумать, что Северный полюс будет исследован раньше некоторых областей Центральной Африки или Австралии? Гаттерас, вы стали выше всех Стенли, Ливингстонов, Бертонов и Бартов! Честь вам и слава!

— Вы правы, доктор, — сказал Альтамонт. — Принимая во внимание все трудности такого предприятия, можно было думать, что Северный полюс будет открыт в последнюю очередь. Если бы какое-нибудь правительство захотело во что бы то ни стало исследовать Центральную Африку, — это ему несомненно бы удалось при известных жертвах деньгами и людьми. Но когда направляешься к Северному полюсу, разве можно быть уверенным в успехе? Ведь всегда можно ожидать непреодолимых препятствий.

— Какие там непреодолимые препятствия! — горячо воскликнул Гаттерас. — Непреодолимых препятствий не существует. Человеческая воля одолеет все на свете!

— Как бы там ни было, мы находимся у полюса, а это главное, — заявил Джонсон. — Скажете ли вы, наконец, доктор, что особенного представляет Северный полюс?

— Прежде всего то, дорогой Джонсон, что только эта точка земного шара остается неподвижной, между тем как все другие вращаются с большей или меньшей скоростью.

— Однако я не замечаю, — ответил Джонсон, — чтобы мы были здесь более неподвижными, чем в Ливерпуле.

— Как в Ливерпуле, так и здесь вы не замечаете движения Земли, потому что движетесь или остаетесь в покое вместе с ней. Но все же факт не подлежит сомнению. Земля совершает в двадцать четыре часа полный оборот вокруг своей оси, концы которой проходят через Северный и Южный полюсы. Таким образом, мы находимся на одном конце этой неподвижной оси.

— Значит, в то время как наши земляки быстро вращаются, мы спокойно остаемся на месте? — спросил Бэлл.

— Почти на месте, потому что мы не находимся на самом полюсе.

— Вы правы, доктор, — покачав головой, серьезно проговорил Гаттерас. — До полюса остается еще сорок пять секунд!

— Это такая малость, — сказал Альтамонт, — что мы можем считать себя в состоянии неподвижности.

— Да, — сказал Клоубонни, — а между тем обитатели любой точки экватора делают триста девяносто шесть лье в час.

— И при этом ничуть не устают! — в удивлении воскликнул Бэлл.

— Совершенно верно, — ответил доктор.

— Однако, — продолжал Джонсон. — Земля вращается не только вокруг своей оси, но и вокруг Солнца?

— Да, за год Земля, двигаясь поступательно, совершает оборот вокруг Солнца.

— А что, это движение Земли быстрее, чем вращение вокруг оси? — спросил Бэлл.

— Неизмеримо быстрее! Хотя мы и находимся у полюса, поступательное движение увлекает нас, как и всех остальных обитателей Земли. Таким образом, наша предполагаемая неподвижность не более как химера. Мы неподвижны относительно других точек земного шара, но не относительно Солнца.

— А я-то думал, что нахожусь в полной неподвижности! — с комической досадой воскликнул Бэлл. — Попал пальцем в небо. Положительно, в этом мире нигде не найдешь ни минуты покоя.

— Твоя правда, Бэлл, — сказал Джонсон. — Не скажете ли, доктор, какова скорость этого поступательного движения?