Путешествия к американским берегам

Не мое дело разбирать вопрос: полезна ли грамотность без образованности? Здесь довольно пояснить, что истинно грамотными людьми, которым было бы можно доверить не только управление краем, но которые порядочно знали бы счетоводство, колонии весьма бедны.

До 1840 года управление севером, заключавшееся единственно в редуте Св. Михаила, могло быть доверено просто грамотному торгашу. Не выходя из-за стен редута, скупались привозимые туземцами промыслы; подавались простые отчеты об остатках и нуждах тех общих товаров, которые расходятся между дикарями всего света; конторские дела текли и вершались заочно. Но в промежутках времени, от основания редута до означенного мной года, дальновидные предположения главных правителей Ф. Н. Врангеля и И. А. Куприянова выполнялись своим чередом: три посылки креолов Глазунова, две Малахова, одна П. Колмакова, не громкие, но полезные разъезды С. Лукина, наконец, совершенная мной экспедиция, раскрыли обширные источники богатств этого края. Более 5 тысяч туземцев, считая проживающих по низовью Кускоквима и рукавам Квихпака, готовы принять преобразование и 500 человек из них приобщены уже к лону христианства.

В настоящее время, чтоб пользоваться и новыми подданными, и произведениями страны по тем условиям, которые раскрыты современным просвещением, торгаш должен замениться человеком образованным, который пользовался бы высшей доверенностью колониального начальства; должна быть определена система как относительно сбора пушных промыслов, так и вообще внутреннего управления краем, причем крайне беречься, чтоб введением в быт туземцев новых элементов жизни не истребить тех коренных добродетелей, которыми руководствуются все народы, напутствуемые естественным светом, светом добра.

Материалы для этнографии и эстетики

Путешественнику[236], посещающему неизведанную страну, естественно, представляется первому узнать, что за люди, с которыми он вступает в сношения. Но для удовлетворения любопытства ему не к кому иначе обратиться, как к местным жителям. Так сделал и я с окружавшими меня туземцами.

— Кто вы? — был первый мой вопрос.

— Юггыт — люди, — отвечали они.

— Так, но откуда?

— Я тачигмют, я паштолигмют, я атхвигмют, — и так далее: каждый рассказывал о своем жиле или селении.

— Хорошо, но как вы все себя называете?

— Чнагмют — береговыми жителями.

— Прекрасно. — Я понял, что чнагмют есть их местное или областное прозвание. — Ну, а те, которые живут с вами по соседству, как те люди называются?

— На полночь от нас живут малейгмюты, или, по другому произношению, налейгмюты[237], прозвищное название; к полудню — квихлюагмюты, магмюты, агульмюты, кускоквигмюты, — все названия местные; ахкугмюты[238].

— Все так, но как вы считаете, соплеменными ли себе те народы?

— Да вот и твой толмач[239] наш; он говорит одинаковым с нами языком, у него и оклад лица, и глаза, и волосы — все наше. Вот и этот (указывая на тунгуса, поступившего в команду экспедиции) и этот брюнет (тюменский мещанин, один из числа команды редута) — все наши, но они забыли свой язык.

Видя, что мои этимологисты занеслись в выспрь, я обратил разговор на настоящий предмет, спрося:

— А к востоку какие названия ваших соседей?

— Там, — отвечали мне, — живут инкалики-улукагмюты, инкалики-такаякса, инкалиты-анвигмюты, а за ними инкалих-люаты, дальние инкалиты; вообще, всех их мы зовем юг-ельнук — чужие, немцы.

— А разве они с вами не одного языка?

— Нет, у них свой особый.

— А как они сами себя называют?

— Не знаем.

— А что значит инкалиты?

— Гнидые, вшивые, — было мне ответом, — мы их прозвали так потому, что они не стригут волос.

— Как же вы зовете своих одноплеменников?

— Кан-жулит, — отвечали мне, — приморские. Канг-юлит, туземцы реки Квихпак; канг-ельнут, туземцы Кускоквима.

— Что же значат эти слова в переводе?

— Единоязычные.

Все туземцы посещенных мной колен племени народа канг-юлит согласно отзываются, что предки их пришли от севера. Сарычев в приложении словарей сидячих чукчей-намоллов и кадьякцев, первый наводит на одноплеменность этих народов. Ф. П. Литке, опытом удостоверившийся в тождественности их языка, указывает на сходство его с эскимосским. Приводя в доказательство одинаковость быта этих народов, он заключает о их единоплеменности, но вопрос, намоллы ли перешли на азиатский берег или от них отделились племена эскимосов и канг-юлит, предоставляет двоякое решение.

Двояко решение и лингвистов относительно родоначалия прибрежного народа северо-западной Америки. Одни причисляют их к семейству монгольских языков, другие к гренландскому племени. Которое мнение право, которое ошибочно, окажется только тогда, когда будет собрано и критически рассмотрено достаточное число надлежащих материалов.