Путешествия капитана Александра. Том 3

Вот в таком окружении, в такой обстановке проходила юность Ганса, простого паренька с рабочих окраин. Тучи воронья поднялись, хлопая крыльями, крича, каркая. Закрыли небо несчастной Мории. Куда ни глянет честный бесхитростный мориец, везде чиновник на чиновнике, городовой на городовом, безжалостные правильные пацаны, грозные вельможи, тоже ровные пацаны, генералы, канцлеры, начальники, начальники, начальники. Паханы коронованные, предприниматели авторитетные, паханы доморощенные. Окрики, наезды, обман, несправедливость. Везде – право сильного. Ужас, тоска. Что мог вынести из опыта своей юной жизни недалёкий паренек с наивными романтическими мечтами, почерпнутыми из популярных детских книжек о смелых и благородных разведчиках? Куда ни кинешь взгляд, куда ни пойдёшь в этой стране, что ни попытаешься сделать, – понятия, жизнь по понятиям, алтари золотым тельцам и лавэ, ужасные пережитки языков далёких непросвещённых предков, живших жестоко, кроваво и беспросветно. Языки, выдаваемые за сполохи правды жизни, за языки истины в последней инстанции, сермяги. И везде Понты, Понты, Понты… Трудно разглядеть в этой жизни хоть крошку правды, хоть лучик света. Но была и правда, был и свет. Правда и свет никогда не покидали сердца умных, талантливых, неприхотливых жителей Мории, народа, который на протяжении почти четырёхсот лет своего существования тихо, без шума шёл своим путём. И шелуха правителей, мути, паханов всех мастей и пацанов, поднимавшихся со дна при каждом повороте истории, слетала, смывалась, уносилась ветром, исчезала и стиралась из памяти великого народа, благословлённого образом Святой Девы Марии. Настанет время – унесёт и эту шелуху. А пока пойдём дальше, вслед за Гансиком. Идущим по жизни лёгкой, подвижной, вкрадчивой и чуть косолапой походкой.

Приглашение на танец

А вот и нам бы: брать пример с травы,

Спокойно лечь, когда настанут сроки.
Зелёный лист из мёртвой головы
Укроет всех – и добрых, и жестоких.
Здесь нет вопросов и решений нет,
Но есть богатство и стальной порядок:
Ты жил, как выбрал – в гуще, в стороне,
Теперь ложись, а кто-то станет рядом.

Е. Клячкин

Еду я на родину.
Пусть кричат – уродина.
А она мне нравится,
Хоть и не красавица.
К сволочи доверчива,
А ну, а к нам – тра-ля-ля-ля… ля…
Эй, начальник!

Ю. Шевчук

Вот и «сбылась мечта идиота».

Вначале пришли волхвы. Пора, говорят, нам домой возвращаться. А тебе, Швец, куда тебе-то? Ты ж морийский. Так и у меня есть своя слобода, говорит. И дом свой. Да недалече это. Свидимся, чай. Мория-то велика ли? А и ладно, думал Гансик. Мне эти «любки» да «накаты», да «гармония в борьбе»… Так и не совладал студент с наукой борений в «любках» да «накатов» в гармонии с противником. Не понял он, с каким человеком свела его судьба. Услышал бы Ганс тихие советы несравненного мастера да принял бы их сердцем своим, вся жизнь его другим путём могла бы пойти. Не думал, не гадал наш герой, что придётся ему ещё встретиться с могучим и загадочным Швецом, морийским учителем борьбы Нельзя. Не думал, не гадал он, при каких обстоятельствах это произойдёт. Нет, не встретятся они лицом к лицу и не свидятся. Но судьбы их пересекутся. В грозный час. Не знал, что по разные стороны баррикад они окажутся. Ни о чём таком пока Гансик не думает. Не нравятся ему «любки», и всё тут. Не по душе, одним словом. Руку бы открутить. Да придушить малёхо… Пусть идёт Швец. Пусть уходят все трое. Прощаются. Счастья тебе, восходящая звезда Мории, говорят волхвы.

А и правда, «сбылась мечта…» Сразу вслед за волхвами приходят другие. Совсем не такие. Аккуратненькие. В пиджачках. При галстучках. Пришли из Писка, словом. Да! – пригласили Ганса. За полгода до окончания универа. Мол, наблюдали. Подошёл ты нам. Заканчивай образование. Концы обрубай. Никаких твоих связей нам не надобно. И крышняк тебе не нужен будет, когда к нам-то придёшь. Никто за стенами нашими не углядит тебя. И с людьми будешь работать, которых никто не знает.

Вот, волхвы, мол, ушли. Ушли и ушли. Не нужны они нам боле. То есть тебе, имеем в виду. Ну учили. Может, и научили чему. Да неважно это. Важно, что пригляд был. Нет, нет, никаких Базилевсов, никаких Трамблёров, ни – кто там у тебя ещё есть? Сам, сам. Сам обзавёлся всякой шушерой. Сам и уходи от них. Да тебя новая жизнь ждёт. Сам же хотел, так что не подводи уж нас, раз мы решили, что будем доверять тебе. Обрадовался Гансик. Дух перехватило. А сердечко его так и бьётся, так и бьётся, как птичка малая. Что он Сердёне-то скажет? Как тот посмотрит на всё это?