Путешествия майора Пронина

– Крепка советская власть, – крякнул Курпатов, – и коньячок большевистский хорош. А я рад, что вас сегодня встретил. Ведь после того случая с дервишами я понял, что вы не только в Первую мировую воевали. Правильно? Не отвечайте. Я понимаю, вы не имеете права. Тайна есть тайна. Это мы знаем, научены. И не буду я кричать на весь Тегеран: «Чекист! Чекист!» Но для меня важно, что я знаю и ты знаешь…

После этого нетрезвого разговора Пронин в задумчивости вернулся к машине. Яковлев смиренно ждал его. Иван Николаевич возвращался домой в тяжёлых раздумьях. Ему не нравилось, что Курпатов так легко определил, что перед ним чекист, а не торговец. Значит, где-то я сработал непрофессионально. В чём? Не стоило спасать Мохаммеда? Но убийство молодого шаха не входило в планы Берии. А теперь я стал доверенным лицом монарха, получил высший орден Ирана… Чего хочет от меня старая шахиня? Помогать Али-Резе я не стану, просто не имею права тратить на это время. Но первое её предложение – «подарить Мохаммеду жену» я постараюсь исполнить. Будет ли мне теперь помогать Курпатов? Не навредит ли мне такая помощь? Тут многое нужно прощупать. Наверное, на охоте придётся по душам поговорить с шахом. Возможность для этого будет. А этот швейцарец… Тут не обойтись без помощи наших старых тегеранских агентов. Нужно полное досье на него. Он явно работает не только на своего однокашника – независимо от их плотских утех.

Посольский лимузин довез Пронина до его тихого особняка. Он крепко пожал руку Яковлеву и направился прямиком в душевую. Нужно было смыть с себя дух каземата. А главное – поразмышлять о том, как мы можем использовать деятельность ордена «Дарий Великий» в своей игре.

Альвареса дома не было. Шарик спал на своей подстилке. Пронин решил в одиночестве прогуляться по ночному Тегерану. Только так и можно познать дух города – без собеседников. Он отмерял шаги по пустому городу. Даже нищие уже покинули свои боевые позиции и разошлись по лачугам. «Итак, Курпатов. На что он намекает? Не исключено, что ему надоело служить молодому шаху и он готов к вербовке. Саджани. Производит впечатление туповатого, но честного полицейского. Здесь, на Востоке, коррупция не считается зазорной, но он, кажется, из другого теста. Но он явно ревнив. И может стать опасным врагом, если посчитает, что я стал новым любимцем шаха…».

С такими мыслями Пронин сделал круг и добрёл до своего сада. Калитка была распахнута, а он точно помнил, что запирал её. «Гости? Или уборщица?» Ответ пришел быстро: на лавочке, возле крыльца, Пронин увидел старика Балабанова.

– Игорь Сергеевич, какой приятный сюрприз! Сейчас чайку соорудим, по-русски. У меня чёрный хлеб, сухари…

– Здравствуйте, дорогой Иван Николаевич! Я пришёл к вам не чаевничать. Увы. Просто я окончательно запутался. Окончательно. Ко мне приходил Курпатов, меня возили к шахине. У них сумасшедшие планы… И они говорили о вас. Ведь это я вас с ними познакомил. Честно говоря, от таких планов мне страшно. Я привык иметь дело с рукописями, с черепками, а тут стреляют в шаха…

Пронин помог профессору встать, провел его в комнату и всеётаки поставил чаю. А Балабанов не умолкал:

– Вы не все знаете, господин Пронин. Если сейчас здесь начнется отчаянная борьба за власть, мне нужно будет покинуть Иран. Я не хочу погибать… А это будет жестокая схватка. И скажу вам, дорогой Иван Николаевич, зря вы отправили в отставку старого Резу. Он хотя и увлекался гитлеровскими идеями, но умел держать власть в кулаке. С ним и вам было бы легче торговать… И торговаться.

– Тем более что к гитлеровским идеям приучили его вы. В известном смысле, по крайней мере, – усмехнулся Пронин, наливая кипяток в заварной чайник.

Балабанов замахал руками:

– Я никогда не был сторонником нацизма. Просто я люблю прошлое этой страны. Да, персы, парфяне – это арии. В древности – центральная нация, которая дала толчок развития всем ариям. Я рассказывал об этом шаху, а он, со свойственной ему категоричностью, велел переименовать страну. Знаете, они все хотят остаться в истории великими преобразованиями. Переменить название страны – это масштабно! Вот Реза и ухватился за это после одного из наших разговоров…

– То, что вы говорите о центральных нациях, крайне сомнительно с точки зрения марксизма, – заметил Пронин. – И мне все-таки больше нравится название Персия. А вы просто всё запутали с этими новыми названиями…

– Подождите, дорогой Иван Николаевич, но местные жители с древних времен называли свою страну страной ариев. Не я это придумал… Персия – это, по сути, греческое название. Персы – или фарсы, парсы были только одним из племен, населявших Иранское государство. Империю Ахеменидов официально называли «державой Ариев». Империя Сасанидов – Эраншахр. Чувствуете?

– Скажите, Игорь Сергеевич, а вас никогда не вербовали немецкие агенты?

– А зачем? Я общался с немцами, у нас их в недавнее время было много. Но они немного побаивались мою Аннет. Ведь она англичанка. Нет, немцы мне не доверяли. Слава богу, не доверяли.

– Значит, вы работаете на англичан?

Балабанов пожал плечами: