Путешествия по Африке

Мы шли четыре часа на юго-восток, пока не достигли хижин мунду. Эти хижины образуют маленькие деревушки, справа и слева от дороги, и видны в высокой траве между кустами и деревьями.

К югу и востоку до хора Торре тянется область мунду, на западе ограниченная жилищами азанде или бомбе, на юге поселениями абукайя ой-гига, тогда как на востоке в углублениях и между речками лежат деревушки идио племени макарака.

Скамеечка азаиде

Область мунду занимает площадь в круглых цифрах около 2200 квадратных километров.

Мы сделали остановку у шейха Балаби. Это было в полдень. Несмотря на горячие солнечные лучи, я почувствовал в пути озноб и казался чрезвычайно усталым, так что едва мог дождаться, пока будет построена рекуба, в которой надеялся отдохнуть. Меня мучила страшная жажда. Я утолил ее четырьмя стаканами чая. Чай был вообще самым лучшим моим подкрепляющим средством. До утреннего похода я выпивал два стакана с несколькими хартумскими сухарями. По приходе в лагерь, после того как все было приведено в порядок, повторные два стакана чая доставили мне большое удовольствие. Только между пятью и шестью часами вечера я ел свой скудный обед. От вождя Балаби я поехал к Габологго, чьи деревушки находились на расстоянии 22 км на юго-юго-запад. Между скалистыми горами Гундуку и Багеда глаз блуждает по обширной равнине, которая на далекое расстояние усеяна хижинами мунду.

На переход многих болот, поросших папирусом, и различных ручьев мы потеряли много времени. Лихорадка еще была у меня в крови, и я был очень рад найти в тукле ангареб и поспать в выстроенной для меня рекубе. Я замедлил дальнейший путь, чтобы получить у Габологго сведения о Багинзе.

К моему счастью, носильщики запоздали; так как у меня снова появился озноб, о дальнейшем пути не могло быть и речи.

Я провел день в дремоте на ангаребе, совершенно равнодушный ко всему, вокруг меня происходившему.

Расстояние до вождя мунду Калифа было незначительное. Я предполагал вовремя выступить, чтобы по возможности до наступления приступа лихорадки быть на месте. Наш переход требовал четырех часов пути на юго-восток. Снова некоторые болота, густо поросшие папирусом, затрудняли наше движение.

На полпути нам встретилась колония абака. К счастью, мне удалось попасть в село шейха Калифа прежде, чем начался новый приступ, и я даже успел записать сегодняшний маршрут. Лихорадка осталась моим неизменным спутником и на обратном пути в Кабаенди.

Было очень приятно, что после обеда приступ прекратился. Утром я почувствовал себя достаточно сильным, чтобы продолжать путь. Но неумолимо, как и моя лихорадка, появились на небе грозовые облака, и полил дождь.

Шейх Калифа повел нас к деревушкам вождя Ангули, живущего в 16 км на юго-восток от его хижины. Со времени моих блужданий к Анзеа, отнявших так много времени, я от селения к селению брал с собой вождя.

Наше появление в деревушках Ангули вызвало настоящую панику. Молодые и старые, все хотели бежать. Только выступление вождя Калифа и его уговоры успокоили их и заставили остаться. До наступления вечера мы стали добрыми друзьями.

Я намеревался отправиться от шейха Калифа прямым путем, не делая крюка к югу, и сэкономить несколько дней.

Я хотел, однако, собрать сведения о странах на юге и западе в надежде узнать что-нибудь о Багинзе. Однако у всех туземцев обнаружилось поразительное незнание своих ближайших соседей.

Стереотипный ответ, который я слышал на свой вопрос, был: «геш! геш!» (трава! все трава!) Два дня я пробыл, вследствие лихорадки, в селе Тендиа. На переход до вождя мунду Рингио — 11 км длиной — потребовалось около трех часов.

От Рингио, вождя мунду, при быстром переходе мы могли прийти в зерибу за один день. По дороге не было никаких жилищ. Быстрым шагом без остановки достигли мы хора Торре.

Ландшафт был весьма однообразный: кустарник с периодически появляющимися прогалинами. Пересечь Торре было невозможно. Пришлось ждать, пока сойдет вода, вызванная недавним ливнем с грозой.