Путешествия по Африке

Я же 17 апреля двинулся еще больным по прежнему направлению на северо-северо-восток, к вождю Янго. По дороге я переправился на левый берег Воворо, которая здесь имеет ширину всего в шестьдесят шагов, но в остальном выглядит так же, как и в месте первой переправы. Русло реки опять было усеяно крупными камнями, и бурная вода стремилась по узкому руслу с круто обрывающимися стенами высотой в несколько сотен футов. Затем путь уводил в сторону от обычной дороги вооруженных отрядов, ввиду чего раньше редко встречавшиеся селения банда и кредж стали попадаться чаще.

После Янго дорога повернула от Воворо на восток по пересеченной местности и привела к Вилипо, следующему месту ночевки.

Переход от Вилипо к драгоману Нболо вел на северо-вос-ток. Слева от дороги показалась гора Кагга Энза, в остальном ландшафт не менялся. Уже некоторое время у Нболо находился араб из Омбанги, и на главной станции собирались большие количества дурры. Везде слышно было о рекрутском наборе, который давно возбудил страх и недовольство в стране. 20 апреля, после короткого перехода, мы пришли, наконец, к Омбанге, одному из важнейших пунктов во времена Зибера. Станция произвела сильнейшее впечатление на слуг, еще не видевших арабских поселений такой величины. В одно большое строение были втиснуты сотни согнанных рекрутов, и для того чтобы помешать их побегу, на шею им были надеты колодки. Под постоянной охраной, несчастных несколько раз в день водили к воде. Так, сидя на скудном пайке, они ожидали здесь дальнейшей отправки в мудирию. Я хотел бы здесь подчеркнуть, что Лептон-бей в этом отношении только следовал приказаниям вышестоящих лиц из Хартума. Он совсем не смог бы употребить для своих целей насильственно оторванных от дома и родины людей, потому что, будучи освобождены от своих уз, они, даже увезенные далеко от родины, несомненно убежали бы.

Важнее всего были для меня письма Лептон-бея, правда, датированные 3, 11 и 17 апреля 1883 года, которые я получил в это время. Из них я вкратце узнал прежде всего о событиях в Египте и бомбардировке Александрии. «Страна, — сообщалось в письме от 3-го, — находится в тяжелом состоянии вследствие восстания, распространившегося по всему Судану. Все, что я могу сделать, это помешать арабам и джанге (динка) уничтожить нас всех… Имело место много сражений. Мои люди были разбиты лишь раз, при Дембо, и убито 74 солдата, базинги и управляющий».

Одиннадцатого апреля Лептон пишет: «…Я выступаю с ротой солдат и орудием, чтобы помочь Рафаи, сражающемуся против тех динка и нуэр, которые напали на Дембо… Саати-эфенди с 900 людьми занят между Мешрой-эр-Рек и Джур-Гаттасом, освобождая дорогу, и у него там трудная работа». Наконец, на письме от 17 апреля было отмечено местонахождение его автора севернее станции Ганда, и оно гласило: «…Рафаи восемь дней назад снова выступил с 1250 людьми против динка и арабов. Мудир Саати несколько раз разбил динка и захватил около 2000 голов скота, но динка еще не изъявляют признаков покорности. Дорога на Мешру еще закрыта, и последний раз удалось пробиться лишь с 500 людьми» [13]. Это письмо Лептона мне лично передал Рафаи-Мбому. Он прибыл прямо из Дем-Солимана и днем позже уехал дальше на свою станцию.

Я просил Лептона перед своим отъездом от Земио сообщить Бондорфу, как только он, Лептон, сочтет своевременным, о его возвращении в область Бахр-эль-Газаль и поездке в Хартум. Лептон действительно сообщил об этом Бондорфу, и гот, получив отправленное 11 апреля приглашение, вскоре после этого уехал снов., от Земио. Но его дальнейшая поездка в Хартум не осуществилась так просто.

Я не очень оптимистически смотрел на вещи. Мои научные путешествия были окончены, и я очень тосковал по родине. Я даже хранил в глубине души надежду, при благоприятных известиях, прямо из Омбанги проехать в мудирию. В надежде на это оставленное мной у Земио имущество было уже ранее хорошо упаковано, и при подходящих обстоятельствах его должны были выслать вслед за мной. Эту мысль я теперь оставил и вернулся пока к Земио в расчете на то, что скоро наступят лучшие времена.

Двадцать пятого апреля я уехал из Омбанги к Земио. В первые дни дорога вела на юго-восток. Близ Уарры мы отдыхали час, потому что мой черный друг, повелитель страны, Земио, выехал со свитой мне навстречу, и мы испытывали потребность поболтать без помех.

Река выглядела схоже с почти равной ей по величине Го-ангоа. Часть людей переправилась вброд, но и там вода доходила носильщикам до подбородка. Дальше к востоку находился мост, по которому проходит дорога от Земио в мудирию. Гоангоа и Уарра, сливаясь на западе, образуют реку Уарра-Фонж, которая, как мы видели раньше, впадает у Мбауа в Мбому.

От Уарры мы двинулись прямо на юг к резиденции Земио, но на холмистом водоразделе Уарры и Мбому пришлось переночевать в старой зерибе базингов Земио. Это было у Рас-эль-Баму (истока Баму), названного так потому, что оттуда вытекает река этого названия, через нижнее течение которой я переправлялся при отъезде из Земио.