Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь

ИЗУЧЕНИЕ ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ НАРОДОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ. Наплыв европейских научных экспедиций в Центральную Азию во второй половине XIX в. имел естественным следствием публикацию множества книг, в которых величественная и таинственная природа Центральной Азии, сдающая свои последние загадочные бастионы под напором любознательного человечества, поражала и восхищала цивилизованный мир, но не меньшим открытием для него была и постепенно открывавшаяся взору древняя центральноазиатская цивилизация. Исторические памятники особенно привлекали внимание читающей публики, возможно потому, что никто особенно не ожидал встретить среди диких гор и безжизненных песков яркую, мощную, своеобразную и неплохо сохранившуюся культуру.

Описания и зарисовки встреченных путешественниками руин великолепных храмов со средневековыми росписями и скульптурой, записанные легенды о ныне затерянных в песках Такла-Макан загадочных древних городах и прочие следы великого прошлого центральноазиатских племен и народов заинтересовали и специалистов. Н. М. Пржевальский, например, в своих книгах упоминал около двух десятков засыпанных песком древних городов «ныне уже не существующих» — и это только в местности между Хотаном, Аксу и Лобнором. Г. Н. Потанин, побывавший в 1884–1885 гг. в Ордосе, записал рассказы о развалинах трех старинных городов, он же привез первые сведения о легендарном городе Хара-Хото. М. В. Певцов во время путешествия 1889–1890 гг. тоже расспрашивал местный народ о предках и руинах, и уйгуры указали ему на заброшенный город Коне-татар близ Яркенда, на остатки городской глиняной стены Хотана и на руины дворца хотанского правителя (как оказалось, IX в.).

В. И. Роборовский, работая в Турфане, в Люкчунской котловине, посетил несколько древнеуйгурских городов и селений: все они прекрасно сохранились, включая буддийские и манихейские росписи и статуи Будды (Идикут-шари, Ас-са-шари и др.)* От местных жителей он узнал о развалинах монастырей, о старинных кладбищах с субурганами, о пещерных храмах, где находили обрывки старинных письмен и рисунков на бумаге, шелке и холсте. Некоторые вещи Роборовский собрал и привез в Петербург, эти археологические коллекции представляют ценность из-за подобранных им древнеуйгурских рукописей, расшифровкой и анализом которых по сей день занимаются петербургские востоковеды.

Знатоки древних и современных азиатских языков еще с конца XVIII — начала XIX в. начали собирать всевозможные сведения об этой части Азии и заново перечитывать и расшифровывать известия средневековых путешественников по географии, экономике, истории центральноазиатских народов (Ж. Дегинь, А. Ремюза, Ю. Клапрот, Н. Я. Бичурин, С. Жюльен, А. Гумбольдт, М. А. Казем-бек, К. Риттер, В. В. Григорьев, Д. М. Позднеев, Э. Бретшнейдер и др).

После выхода их публикаций у отправлявшихся в новые путешествия по Центральной Азии исследователей уже появилась и дополнительная, более конкретная цель — поиски различных исторических памятников (как письменных, так и в виде предметов древнего искусства), которые в последующие два-три десятилетия, особенно на рубеже XIX–XX вв., усилились, превратившись едва ли не в главную цель специально снаряжавшихся научными центрами Германии, Англии, Франции, Швеции и России экспедиций. Именно в Центральной Азии тогда работали знаменитые ученые — А. Стейн из Англии, А. Ф. Лекок и А. Грюнведель из Германии, С. Гедин из Швеции, Д. де Рэн, Ф. Гренар, Э. Ша-ванн, П. Пелльо из Франции и многие другие. Русские исследователи тоже не отставали.

Помимо рукописей из археологических раскопок, сотни старинных уйгурских, монгольских, китайских письменных памятников удалось собрать в буддийских монастырях или просто у хранителей древностей, любителей старины. На рубеже XIX–XX вв. в поиски старинных рукописей включились русские консулы в Китае (Синьцзяне) А. А. Дьяков, Н. Н. Кротков и особенно Н. Ф. Петровский, для этого же были специально снаряжены экспедиции Д. А. Клеменца,

С. Ф. Ольденбурга, М. М. Березовского, П. К. Козлова и др. Русский востоковед Г. Цыбиков, в 1899–1902 гг. инкогнито посетивший Лхасу, привез оттуда 300 томов тибетских старинных книг и т. д. Впрочем, традиция сбора старинных рукописей существовала в России еще в начале XIX в., когда один Н. Я. Бичурин, служивший несколько лет в Пекине в Русской духовной миссии, привез в Петербург около 400 пудов рукописей на 15 верблюдах. Последующие переводы этих древнекитайских книг о народах Центральной Азии легли в основу его фундаментальных исторических сочинений — «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена», «Записки о Монголии», «Историческое обозрение ойратов с XV столетия до настоящего времени», «Описание Тибета», «История Тибета и Ху-хунора» и др.